Непростое партнерство с Германией

В российско-германских отношениях приближается важное событие – ежегодные межгосударственные консультации с участием глав двух государств и правительств. Они состоятся в Москве в середине ноября.

Обычно от таких уже традиционных мероприятий ожидают новых импульсов в развитии партнерства. В экономическом плане так, вероятно, и будет. Сдана в эксплуатацию вторая нитка газопровода «Северный поток». По данным Восточного комитета немецкой экономики, за первые два квартала текущего года объем взаимной торговли увеличился примерно на 10%. Россия вновь приглашена стать страной – партнером ярмарки промышленности и инноваций в Ганновере. Концерн «Фольксваген» инвестирует 250 млн. евро и строит в Калуге завод двигателей. Как видим, динамика сохраняется, фундамент у новых отношений России и объединенной Германии солидный.

В остальном атмосфера этих отношений сейчас, мягко говоря, не лишена натянутости. Новые законы, принятые Думой, резонансные судебные процессы и ряд других обстоятельств обернулись в Германии шквалом критики в адрес Кремля. Квинтэссенцией стал заголовок журнала Spiegel: «Путинская Россия на пути к диктатуре чистой воды». Пророчество еще будет проверено временем и, надеюсь, не сбудется. А пока неприглядно смотрятся предпринимаемые в Берлине попытки перевести диалог с Москвой в плоскость конфронтации. И в том числе создать трудности федеральному правительству в ходе ноябрьских консультаций.

С прицелом на них в бундестаговской фракции ХДС, оказывается, был подготовлен проект специальной резолюции. Ее инициатором стал координатор федерального правительства по линии отношений гражданских обществ Германии и России Андреас Шокенхоф. В тексте, датированном 31 августа, в частности, говорилось, что «Бундестаг усматривает большую опасность в том, что в результате дефицита правопорядка, отсутствия инвестиций и недостатка инноваций России вместо модернизации грозит стагнация, а вместо развития и прогресса – регресс».

Далее в нем утверждалось, что политически активные граждане рассматриваются российской властью как противники. А также, что растет отчуждение между властью и населением. Другие пассажи осуждали репрессивные законы, обвинения Pussy Riot и Навальному, предписывали «четко выразить озабоченность» по поводу последних событий в России. Планировалось представить резолюцию на обсуждение и голосование в Бундестаге за неделю до межгосударственных консультаций, с тем чтобы она стала парламентским напутствием и ориентиром для германской стороны.

Ради этого авторы этой бумаги не погнушались даже обманом своих коллег по фракционной рабочей группе по внешней политике. Шокенхоф представил ей свое творение, как якобы одобренное в ведомстве федерального канцлера. Но затем оттуда последовало уведомление, что это не соответствует действительности.

Тем более шокированы были в германском МИДе, куда проект резолюции поступил на согласование. Там из него вычеркнули ряд наиболее провокационных положений и вписали для смягчения абзац о том, что Россия является «центральным и неотъемлемым партнером для Германии и Европы». Представитель внешнеполитического ведомства заявил, что резолюция относится к компетенции Бундестага, а что касается министра иностранных дел Гидо Вестервелле, то «для него ясно, что политика в отношении России должна определяться партнерством и открытостью, при которых могут и должны высказываться и критические вещи».

По сведениям прессы, инициативу Шокенхофа поддерживает председатель внешнеполитического комитета Бундестага Рупрехт Поленц. Но даже в несколько отретушированном виде проект вызывает возражения целого ряда депутатов ХДС.

В свою очередь, немецкий историк, публицист и, кстати, участник «Валдайского клуба» Михаэль Штюрмер обращает внимание на двойственность политики Германии на российском направлении, разрывающейся, по его словам, между двумя школами. Одна ставит во главу угла экономические интересы и развитие партнерства. Другая – рекомендует не вступать в тесные отношения с Россией из-за слабости ее демократии и отсутствия общих ценностей. Но, как подчеркивает Штюрмер, «с Россией трудно, а без России было бы еще труднее».