Немцов против системы, счет "ноль-ноль"

В истории вокруг публикации телефонных переговоров Бориса Немцова на сайте LifeNews одна вещь кажется очевидной.

Статья 23 российской Конституции гарантирует гражданину право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этого права допускается лишь на основании судебного решения. Борис Немцов, равно как Илья Яшин, Валерий Панюшкин, Ольга Шорина или Сергей Пархоменко – российские граждане, и их права, в отсутствие судебного решения и «особых обстоятельств», были нарушены. Они должны подавать в суд.

Здесь обсуждать нечего. Все остальное обсуждать можно и нужно.

Некоторые коллеги считают, что слушать записи переговоров Немцова неэтично. Мне сложно с этим согласиться. Проблема, на мой взгляд, заключается в том, что сегодня, в период политического бурления и закипания, очень сложно провести границу между профессией и личным отношением к происходящему, чувством солидарности со всеми, кто причастен к протестному движению. Точнее, провести границу можно – сложно ее придерживаться. Между тем, профессия как раз предполагает, что ты не отгораживаешься от информации. Если информация получена (а факт публикации сделал личные переговоры публичными), нужно в ней разобраться. Разве из выложенных материалов мы ничего не узнаем об оппозиции? О людях, чья профессия – борьба за власть? Конечно, узнаем. И, если мы считаем публикацию переговоров провокацией (а оснований для этого – хоть отбавляй), то разве мы ничего не узнаем о провокаторах? О том, как они реагируют на происходящее, как анализируют, какой выстраивают образ? Конечно, узнаем.

Многие хвалят Немцова за то, что он извинился за непарламентские выражения в адрес Евгении Чириковой, Божены Рынской и «всех, кто был задет и оскорблен» в его телефонных разговорах. Мне представляется, что хвалить его не за что. После публикации переговоров у него практически не осталось поля для маневра. Только извиняться – или уйти из политики. Он выбрал первый путь, что логично и правильно.

Выбор был у Евгении Чириковой, которая могла чувствовать себя оскорбленной, но предпочла понятной человеческой реакции на слова реакцию вполне зрелого политика, который знает, что ради пользы дела иногда приходится жать руку и улыбаться даже тем, кому в другой ситуации стоило бы влепить как следует. Этот инстинкт прагматичного политика часто не срабатывает у оппозиции, когда речь заходит о частичном, тактическом компромиссе с системой, но хотя бы на внутреннем уровне наблюдается определенная эволюция. Латентный политический ген дает о себе знать.

В то же время, если рассматривать происходящее (ведь сайт продолжает публикацию записей) как своего рода матч оппозиции и системных провокаторов за внимание «новых недовольных», то какой счет? А это зависит от того, чего добивается система.

Если цель провокаторов, как полагают оппозиционеры, сводится к тому, чтобы расстроить митинг, то система мажет мимо ворот. Да, Путин говорил о бандерлогах, контрацептивах и студентах, выходящих на площадь за деньги, зато Немцов называет тех, кто пришел на Болотную, но прежде не стоял с оппозиционерами в одной колонне, хомячками и трусливыми пингвинами. Высказывается снисходительно и отчасти презрительно, конечно. Но явку на митинг это обстоятельство не снизит. Это ведь не «Триумфальная update», речь идет о новом качестве политической акции. И попытки действовать на протестное движение через Немцова свидетельствовали бы о непонимании природы нового протеста – или непонимании того, что с этой природой можно сделать. Максимум эффекта в этом случае – деполитизация митинга, за что, к слову, и выступают некоторые представители интеллигенции.

Но если цель – в другом? Понятно, что люди все равно соберутся. Понятно, что их будет┘ пусть не 150 тысяч, пусть даже не столько, сколько на Болотной площади, но все равно много. И задача может заключаться в том, чтобы этот митинг не достался несистемной оппозиции. Чтобы она так и осталась «просто участницей».

Другими словами, счет «ноль-ноль». Но нулевая ничья на руку системе. А оппозиция в лице Немцова (в частности) должна забивать. Ей досталась беспрецедентно большая аудитория. Исторический шанс, быть может, последний – заявить о себе как о возможном лидере, выразителе общего гнева. Забивайте! Мимо. А то и вовсе атака захлебывается на подходах к штрафной соперника.

До митинга на проспекте Сахарова несколько дней, а Немцову и соратникам нечем увлечь новую аудиторию, недоверчивую к политикам. И теперь она еще и вынуждена заниматься сплочением собственных рядов. И нет у Немцова никакого адресного сообщения для «хомячков» и «пингвинов», кроме того, что все будет спокойно и нормально. Даже адресного извинения нет, а ведь эти люди для него сейчас – самое главное.

Внутренняя солидарность – первый этап. Расширение потенциального электората, «ловля душ» - второй. Публикация переговоров Немцова не убивает его как политика и не разрушает несистемную оппозицию как ситуативную солидарную структуру. Но она не дает оппозиции перешагнуть на следующую ступень. Времени не оставляет. Отвлекает от новой задачи.