Станислав Минин. В прошлой колонке я допустил, что политика в России скончалась. Таким образом, теперь я препарирую покойника┘
«Справедливая Россия» находится в коматозном состоянии, потому что не может определиться – за Путина она или против, считает Борис Немцов.
Эсеры могут получить голоса несистемной оппозиции, если займут откровенно антипутинскую позицию, говорит газете «Ведомости» Илья Яшин.
«Электорат ПАРНАСа может стать электоратом эсеров, поскольку «Правое дело» не оправдало ожиданий либеральной части населения, а бренд эсеров известен и мало привязан к персоналиям», - приводит то же издание слова политолога Михаила Виноградова.
По словам Немцова, с которым уже встречались представители эсеров, взаимодействие со «Справедливой Россией» возможно только после ее политического самоопределения.
По данным СМИ, эсеры также вели переговоры с председателем правления ИНСОРа Игорем Юргенсом. Сергей Миронов опроверг информацию о приглашении Юргенса в федеральный список партии.
Альянс с несистемной оппозицией и близкими к Медведеву либералами, навязываемый эсерам прессой, экспертами и некоторыми политиками, кто-то, возможно, считает спасением для российской политики, пораженной монополизмом единороссов. Кому-то стоит присесть и глотнуть водички. Жарковато!
Такой альянс является проигрышным тактически и ущербным стратегически, вредоносным для российской политики как системы в целом и для реноме отдельных, особенно «правых» политиков в частности.
По порядку. Если «Справедливая Россия» займет откровенно антипутинскую позицию, как ей советуют коллеги из демократического лагеря, она не решит свою тактическую задачу, а именно не разрушит монополию «Единой России». Она укрепит ее.
«Справедливая Россия», генетически спойлер коммунистов, до сих пор боролась с «Единой Россией» за путинский, то есть за левый, ориентированный на государственные гарантии, популистский электорат. Путин популярнее «Единой России», и симпатии его избирателя делились между единороссами и эсерами. Уход эсеров на антипутинские позиции сплотит электорат премьера вокруг их оппонентов.
Вероятно, при условии честных выборов антипутинской «Справедливой России» удалось бы пробиться в Думу и втащить в нее на своих плечах кого угодно: Немцова, Рыжкова, Яшина, Каспарова, Лимонова, Новодворскую и Борового. Эсеровская верхушка на пять лет сохранила бы мандаты. Несистемная оппозиция получила бы трибуну. Достижение? Относительное.
Вместе с тем мы получили бы довольно небольшую думскую фракцию, внутренне конфликтную, чреватую расколом и не способную дать ход ни одной из своих инициатив в силу принципиального антипутинизма, то есть бескомпромиссности.
Возможно, электорат антипутинского предвыборного союза был бы удовлетворен и вышеуказанными завоеваниями. Однако это весьма специфический электорат, не имеющий ничего общего с избирателем в нормальной политической системе, которую вроде бы хотят построить оппозиционные деятели.
Голосование «либеральной части населения» (определение политолога Виноградова) за эсеров подтвердит лишь невозможность использования стандартных терминов для описания российской политической действительности. «Справедливая Россия»- чуть ли не последняя партия, за которую мог бы проголосовать либерал. «Справедливая Россия» придерживается нелиберальной, левой экономической политики. Кроме того, в прошлом эсеры зарекомендовали себя в качестве самой клерикальной из всех парламентских партий.
Однако «либералами» в России называют тех, кто против Путина. Точка. Точнее, двоеточие, поскольку здесь мы подходим к главному.
Несистемные политики намекают на то, что при определенных условиях готовы пойти на тактический компромисс ради прохождения в Думу. То есть компромисс во имя доступа к власти, пусть даже с идеологическим оппонентом (а эсеры – идеологический оппонент «правых»), они считают допустимым.
Существует и другой тип компромисса – во имя интересов своего избирателя. Это может быть компромисс с «Единой Россией» уже в стенах Государственной думы. Но такой компромисс как раз недопустим. Потому что с единороссами. Значит, с Путиным. Этого допустить нельзя. Даже условием компромисса ради вхождения в парламент является антипутинизм, а не принятие партнерами по коалиции каких-либо принципиальных элементов либеральной программы.
Антипутинский электорат в России чаще всего бывает убежден в том, что по правилам власти играть нельзя. Нельзя, например, поддерживать запущенные сверху либеральные проекты.
В то же время несистемные политики уже играют по навязанным им правилам, считают это своим достоинством, залогом «серьезности» и предлагают другим в качестве эффективной тактики.
Изощренным способом умерщвления российской политики стало ее зацикливание на одной фигуре – фигуре национального лидера. Ее превращение в бесконечный референдум о доверии Путину. Стирание границ между социально-политическими группами и превращение их борьбы в горячий, подчас демагогический спор двух искусственных, внесоциальных образований о том, «хороший Путин или плохой».
Создание Общероссийского народного фронта, то есть широкого движения «за Путина» было призвано окончательно перевести политику на эти рельсы. Фронту «за» должен противостоять фронт «против». Лязг боевых колесниц заглушит неудобную социальную, экономическую конкретику, вокруг которой, по большому счету, и должна выстраиваться логика выборов, логика конкурирования в парламенте, логика компромиссов и расколов.
Оппозиция проглатывает эту наживку со смаком. Для того чтобы воскресить российскую политику, ее необходимо депутинизировать. Не в том смысле, что Путин должен оказаться вне политики, а в том, что его фигура уже не может быть ее, политики, основным содержанием. Может ли оппозиция выступить агентом такой «депутинизации»? При нынешнем умонастроении ее лидеров и базового электората – нет, не может.
