План по десталинизации выполнен и перевыполнен

Когда в 2012 году мы будем подводить итоги первого президентского срока Дмитрия Медведева (не важно, будет ли второй или нет), я, пожалуй, назову лишь одно, но серьезное достижение. При Медведеве власть нашла в себе силы демонстративно сбрить усы, напоминающие о Сталине.

Когда я читаю наброски программы «Об увековечении памяти жертв тоталитарного режима и о национальном примирении», то почти не оставляю пометок на полях, потому что детали кажутся мне несущественными, а общему комментарию слишком тесно в пространстве, отведенном для маргиналий. Коротко: это могла бы быть хорошая декларация взглядов для части правящей элиты. И это могла бы быть хорошая программа действий – для 1990-го или 1991-го года.

Совет по исторической памяти выступает за строительство гражданской нации – и это прекрасно. Но мало задаваться целью. Важно понимать, как ее достичь. И мне кажется, что момент, когда можно было создать гражданскую нацию путем десталинизации, а точнее – десоветизации общественного сознания и государственно-общественных практик, упущен. Причем упущен, боюсь, безвозвратно.

Гражданская нация невозможна без общей исторической памяти, но эта память, консенсус в переосмыслении и оценке значимого прошлого рождается из чувства единства. Из чувства всеобщей сопричастности Событию. Сегодня мы не переживаем никаких Событий. Мы не свергаем диктатур, не демонтируем систем, не ведем национально-освободительных войн, и нам уже поздно говорить, что история нашей нации началась не в 1917 году – мы в лучшем случае придем к единому мнению по поводу «нулевых», впрочем, и для этого пока недостаточно стимулов. Петр I и Екатерина II как символы совершенно не воздействуют на наше сознание.

Девяностые, а следом за ними и нулевые раскололи несформировавшуюся нацию и безвозвратно деформировали память о Сталине, тоталитаризме и жизни в СССР. То, что мы сейчас называем воспоминаниями о советском прошлом, представляет собой крайне сложный нарративный материал. Это память, пропущенная через мясорубку последних двух декад, структурно сформированная актуальными впечатлениями и ощущениями.

Власть нулевых не ударила палец о палец для того, чтобы создать новую гражданскую идентичность. Она паразитировала на расколе, на одних лепила ярлыки, других гладила по голове и по сей день остается заложницей своих практик. И сегодня, когда ей, власти, решающей масштабные задачи, решившейся на масштабные перемены, нужна нация, никакой нации у нее нет.

Мы поставим памятники жертвам репрессий во всех городах. Мы поставим монумент в центре Москвы, но собираться у него будет интеллигенция, интеллектуалы, которых власть нулевых маргинализировала и дискредитировала, загнав в пыль библиотек и кафедр под присмотр ректоров-бюрократов, объявив «пятой колонной» и «шакалами у иностранных посольств». Они сохраняют свой авторитет внутри субкультуры единомышленников, но общественным авторитетом уже не обладают.

Средства массовой информации называют программу Совета по исторической памяти «планом десталинизации». Это звучит печально, потому что звучит бюрократически. И в то же время это звучит очень естественно, ведь сегодня правящая элита, претворяя в жизнь любую из своих инициатив, может опереться только на бюрократию.

Бюрократ одинаково энергично открывает архивы и закрывает их. Он будет прославлять вождя народов, если власть велит ставить памятники Сталину, и будет бить себя в грудь и вспоминать репрессированных родственников, если власть прикажет чтить память жертв репрессий. Он откроет любую мемориальную табличку. Он проведет в своем вузе любые конференции, пригласит кого угодно и кому угодно откажется дать слово. Деятельность бюрократа не предполагает ценностно-ориентированных поступков, инициативы и исторической ответственности. Для него существуют он сам, его семья, его работа, его кабинет, его зарплата, его должность, его отпуск, его льготы.

Деятельность бюрократа дискредитирует любую, даже самую благородную инициативу, превращает ее в хохму, анекдот.

Бюрократам нельзя доверить ни десталинизацию, ни десоветизацию, ни формирование национальной идентичности, но больше доверить их некому.

Это – итог последних десятилетий. Пожатые плоды политической конъюнктуры и исторической безответственности. «План по десталинизации выполнен на сто десять процентов. Красный свет светофора перекрашен в сиреневый, господин президент!»

Сбритые усы – вот и все, что даст нам десталинизация и десоветизация сегодня.