И снова "они"...

Так бывает: президент готовит внутриполитические тезисы, а получается внешнеполитическое заявление. Там, где мыслят масштабно, так бывает через два раза на третий.

Выступая 22 февраля во Владикавказе, Дмитрий Медведев сказал:

«Посмотрите на ситуацию, которая сложилась на Ближнем Востоке и в арабском мире. Она тяжелейшая. Предстоят очень большие трудности. В ряде случаев речь может пойти о дезинтеграции больших густонаселенных государств, об их распаде на мелкие осколки. А государства эти очень непростые. Вполне вероятно, что произойдут сложные события, включая приход фанатиков к власти. Это будет означать пожары на десятилетия и дальнейшее распространение экстремизма.

Надо смотреть правде в глаза. Такой сценарий они раньше готовили для нас, а сейчас они тем более будут пытаться его осуществлять. В любом случае этот сценарий не пройдет. Но все происходящее там будет оказывать прямое воздействие на нашу ситуацию, причём речь идёт о достаточно длительной перспективе, речь идёт о перспективе десятилетий».

Господин президент, разрешите вас недопонимать. Да, правде нужно смотреть в глаза, но из ваших слов можно сделать вывод, что правд, по меньшей мере, две, и, в частности, мы с вами смотрим в глаза разным.

Если все-таки речь идет о какой-то одной правде, то, заглядывая ей в глаза, я не вижу там «их». Во всяком случае, я не вижу там тех самых «их», о которых говорит президент. И меня тревожит (пусть и не удивляет) заразительная особенность ментальности нашей власти, неизменно напоминающая о себе в заявлениях такого рода.

Это философия, фактически лишающая, скажем условно, «простого» человека инициативы и достоинства, а систему на низовом уровне – способности к самоорганизации.

Инициатива является прерогативой избранных. С одной стороны, это локальная правящая элита, регулярно снимающая с низового уровня пенку. С другой стороны, это внешний враг, образ которого может быть абстрактным или конкретным – в зависимости от того, какие задачи ставит перед собой власть: поддерживать в обществе ощущение беззащитности перед неведомым и оттого страшным или канализировать недовольство и агрессию.

Народ оказывается способен на коллективное трансформирующее действие под воздействием двух инициатив. Его приводят в движение либо стимулы и призывы мудрой, компетентной власти, либо происки врагов-соблазнителей. Сам по себе народ не в состоянии ни рефлексировать, ни анализировать, ни делать выводы, ни претворять надуманное в жизнь. Он нуждается в бесконечном понукании, исправлении, направлении и управлении.

Революция – не естественное отвержение общественным организмом перебродивших режимов и не результат самоорганизации критической массы, выпавшей из режимных интеграционных процессов по тем или иным причинам. Революция – это всегда происки врагов, преследующих свои, вражеские, цели и пользующихся глупостью, неосведомленностью, наивностью масс.

Революции происходят не потому, что эволюционируют механизмы самоорганизации, а потому, что режим дает слабину.

Страшные «они» в заявлениях Медведева анонимны, безлики. И, по большому счету, не важно, о ком идет речь – о международном терроризме или ком-то еще. Удручает сам конспирологический характер объяснений, которые российская власть готова дать событиям в арабском мире.

Он означает, что депрессия в обществе может накапливаться практически беспредельно - режиму достаточно лишь перекрывать каналы внешнего влияния и частично интегрировать интеллигенцию в бюрократический аппарат.

Он означает, что на любой кризис система будет отвечать не скачком, а накоплением, наращиванием «того же самого»: норм, аппарата и так далее.

Президент убедил нас в том, что власть заинтересованно следит за развитием ситуации на Ближнем Востоке.

Более того, власть извлекает из этих событий урок для себя, примеряет тунисскую и египетскую одежду на российское тело.

Беда в том, что она надевает рубашку задом наперед. И убеждена в том, что рубашка сидит идеально. Что урок выучен. Что все понято. Осталось только действовать. Так же, как прежде. Только еще лучше.