Станислав Минин. Демократическая оппозиция готовит список «душителей демократии». Борис Немцов называет его «списком негодяев». Кого он в него включил, известно: Путина, Суркова, Якеменко, Сечина, Чурова, прокуроров, участвующих в процессе Ходорковского.
Быть может, идея с черными списками родилась у демократов на волне эйфории. Ну а как же? Объединили силы? Объединили. Книжка «Лужков. Итоги» стоит на витрине магазина «Республика»? Стоит. Интервью даются, митинги посещаются, блоги ведутся.
Однако черные списки – это и политическое дурновкусие, и признак политической беспомощности, имитации борьбы за власть.
Не знаю, замечают ли Борис Немцов и Ко, что, составляя перечни врагов (не важно – чего, России ли, демократии ли, прав ли человека или Конституции), они воспроизводят язык, дискурсивные практики тех сил, с которыми борются. Чего стоит их «несистемность», если система навязала им правила игры – а они ни сном, ни духом?
И ни к чему тогда ирония по поводу «суверенной демократии». Если демократы составляют черные списки (повторюсь – не важно, кто в них, важен принцип), то и демократия самая что ни на есть суверенная. Можно верить в то, что люди, составляющие сегодня списки душителей свободы, не станут, придя к власти, публично перечислять врагов народа. Но и не верить в это можно ровно на тех же основаниях.
Демократы, похоже, считают, что их главная задача – «чтобы не было Путина». На самом деле, их главная задача заключается в том, чтобы объяснить массам (да, именно массам, а не сообществу сочувствующих блогеров, которые и так все знают), почему, собственно, Путина быть не должно, а должен быть, например, единый демократический кандидат. Это у них не выходит – и не в последнюю очередь потому, что объяснения погребены под толщей безадресной информации.
Скажите, если вам доподлинно известно (или вы склонны думать), что политик – коррупционер, вы станете за него голосовать?
Думаю, что не станете. Мне хочется верить в благоразумие читателей.
Если политик – коррупционер, то все прочие ярлыки, навешенные на него оппонентами, будь то «враг России» или «враг свободы», непрактичны. Это примитивная каталогизация данных. Она не воспитывает самостоятельно мыслящую личность, которая делает ответственный выбор. Она способствует воспроизводству все того же электорального инфантилизма.
Борис Немцов и Ко заинтересованы в том, чтобы их поняли массы. Пардон, должны быть заинтересованы. Тем не менее, ярлык «душителей прав», который они навешивают на политических оппонентов, трогает воображение лишь тех, чьим вниманием они, демократы, худо-бедно уже владеют. За пределами этого круга «интересующихся»ни демократия, ни права человека, ни свобода, ни Конституция не воспринимаются как ценности. Во всяком случае, не воспринимаются однозначно.
Они воспринимаются как ценности в Европе и за океаном. Там есть сенатор Кардин, но там нет избирателей Немцова и Ко. Тратить энергию на то, чтобы условный Сурков или условный Якеменко отдыхали в Геленджике, а не где-нибудь в Австрии, не означает бороться за власть. Избирателю плевать, где отдыхают Сурков и Якеменко. Многие из них вообще не в курсе, кто эти люди.
Кто такие Немцов и Ко они, в итоге, тоже не знают. Нет, пардон, кое-что они знают. Они знают, что Немцов и Ко просят Запад наказать российских политиков. То есть просят «америкосов» наказать Россию. Скажете, нет? Неправильно поняли? Э, да кто там будет вас слушать!
Каждым своим шагом объединенная демократическая оппозиция демонстрирует и неукротимую волю к власти, и глубокое понимание ментальности электората, к которому ей стоило бы апеллировать.
Впрочем, главное – энтузиазм. И праведный гнев.
