Туманность прозрачной границы

Первый день распахнутых дверей, т.е. открытой Грузией границы для жителей республик Северного Кавказа, выдался пустым – желающих воспользоваться указом президента Михаила Саакашвили и беспрепятственно перебраться на три месяца на грузинскую сторону не оказалось. Иной результат ожидать и не стоило. С чего северокавказцам идти в Грузию, считающуюся в России врагом номер один? Чтобы вызвать интерес к своей персоне известно каких российских органов?

Грузинская сторона, разъясняя свои действия, напомнила о недавнем выступлении Саакашвили в ООН, той ее части, где президент говорил о едином Кавказе, о вековой дружбе кавказских народов, о необходимости восстановления давних связей. На деле же, указывает Тбилиси, жители Адыгеи и Дагестана, Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии, Чечни и Ингушетии, а также Северной Осетии получат возможность учиться в грузинских вузах, лечиться в больницах, вести коммерческую деятельность и другие блага.

Честно говоря, в наплыв северокавказских студентов в недешевые грузинские вузы, за единичным исключением ведущие учебный процесс на национальном языке, не верится никак. Столь же неубедительна затея с медицинской помощью – даже, не приведи Всевышний, в экстренных случаях быстрее будет доставить нуждающегося в российский медцентр, чем, допустим, в Тбилиси. Плюс медицинское обслуживание иностранцев в Грузии платное, хоть и качественное, но дорогое. Коммерческая деятельность? Допустим. Только, начиная ее, надо не забыть, что торговое эмбарго с Грузией Россия не отменяла и отменять вроде как не собирается, а российской продукции на грузинских рынках полным-полно. Серьезные проекты в Грузии, скажем, в туристической сфере или энергетике? В них российский капитал и так присутствует достаточно мощно, и вообще трудно представить, что такая мелочь, как правила въезда в страну, если, конечно, нет конфликта с законом, могут негативно или, наоборот, позитивно отражаться на серьезном бизнес-интересе.

В свете всего этого жест грузинских властей можно расценивать как демонстрацию открытости страны, ее приверженности к современным геополитическим тенденциям, подразумевающим в том числе прозрачность границ. Этой линии официальный Тбилиси придерживается в отношениях с другими соседями: Арменией, Турцией, Азербайджаном. Крайне либеральный визовый режим Грузия в одностороннем порядке установила и со странами Запада, Израилем. То есть облегчение условий пребывания в Грузии для жителей Северного Кавказа (кстати, не важно, как въезжающих в Грузию, только не из Абхазии и Южной Осетии) в целом вписывается в декларируемую грузинскими властями политику открытости. Поэтому предупреждения местной оппозиции об опасности предпринятого шага, способного обернуться массовым приездом террористов или агентов российских спецслужб, вызывают скепсис – от такого сценария гарантированы разве что некоторые страны, остающиеся за «железным занавесом».

С оппозицией, собственно, понятно – она везде готова пользоваться любым предлогом, чтобы напомнить о себе. В нынешнем случае с ней трудно не согласиться, пожалуй, в одном, что в действиях Тбилиси можно усмотреть вызов Москве. Но не в контексте ответа на прозрачность рубежей России с Абхазией и Южной Осетией – там ситуация другая, там прозрачность обоюдная, а не односторонняя. Однако даже при этом все-таки удивительна та готовность, с какой российские ведомства, отдельные политики и эксперты ухватились за «грузинскую наживку», обвинив Тбилиси в поощрении северокавказского сепаратизма («забыв», вероятно, о своей поддержке Абхазии и Южной Осетии еще до августа 2008 года) и даже в потворстве северокавказским же боевикам, дав понять, что решение о безвизовом режиме надо бы грузинским властям пересмотреть. Удивительна вдвойне с учетом того, что каких-то проблем с въездом в Грузию, если не нарушены местные законы, у россиян не было и до нового указа Саакашвили, повторюсь, на деле ничего не меняющего. Скоропалительными заявлениями российская сторона лишь дала повод МИД Грузии громогласно подчеркнуть: мы – суверенная страна и вправе в одностороннем порядке поступать со своими границами и с правилами их пересечения так, как считаем допустимым, не оглядываясь на кого-то, а уж пользоваться льготами или нет – это решать тем, для кого они установлены.

Таким образом получилось, если Тбилиси и преследовал цель явить миру современность и гуманизм в отношениях со всеми соседями и подчеркнуть на этом фоне реакционность Москвы, не желающей добра даже своим согражданам, то он ее добился. Но при этом вопрос. Готова ли Грузия, допустим, к тому, что облегченный визовый режим Россия объявит в отношении жителей Аджарской автономной республики или регионов компактного проживания нацменьшинств – армян и азербайджанцев? Используя при этом малоприятные для Тбилиси повод и формулировку. На деле, как и в случае с республиками Северного Кавказа, такой ход мало что изменит. Но жесткая информационная пикировка, вероятно, примет затяжной характер.