Станислав Минин. Новороссийский майор милиции Алексей Дымовский буквально взорвал Рунет двумя видеообращениями – к коллегам-офицерам и Владимиру Путину. 150 тысяч просмотров на YouTube за пару дней! Публика сочувствует, а местное УВД грозит Дымовскому судом. Майор опасается за собственную безопасность и нанял охрану. Он хочет встретиться с Путиным и открыть ему глаза на «ментовскую жизнь».
Чем вызван резонанс? Ведь майор Дымовский не сообщил обществу никакой принципиально новой информации. Общество и без того знало (или, по крайней мере, подозревало), что дела в милиции обстоят именно таким образом: принуждение к коррупции, планы по раскрытым преступлениям┘
Парадоксально, но резонанс объясняется именно этим. Общество хотело лишний раз убедиться в своей правоте – и убедилось. А майор Дымовский органично вписался в стандартную ролевую структуру «человек системы против самой системы». Всякий казус, который можно описать при помощи таких схем, становится событием.
Впрочем, казус Дымовского говорит о нашем обществе еще кое-что.
Майор из Новороссийска утверждает, что устал терпеть. Но десять лет он терпел игру по правилам, которые теперь его не устраивают. Перетерпел уход двух (по его словам) жен. Перетерпел работу без выходных. Перетерпел и все те несправедливости, о которых сегодня возмущенно рассказывает.
Если бы Алексею Дымовскому вовремя дали больничный и выходной, вполне возможно, что мы, российские граждане, никогда не узнали бы о его существовании. Милицейская система в Новороссийске была бы той же. Просто иначе сложилась бы биография майора Дымовского. Его личная история внутри системы.
Человек, наш согражданин, громко напомнил всем о «долге и чести» не в момент столкновения с системой, принципы функционирования которой (как следует из его признаний) никакого отношения ни к долгу, ни к чести, ни к справедливости, ни к законности не имеют. Он сделал это лишь тогда, когда система окончательно перестала быть удобной ЛИЧНО для него.
К сожалению, это не частный случай. Это иллюстрация общей, весьма прискорбной, тенденции. Как будто приоткрылась дверь, и в узкую щелочку мы вдруг увидели общество, в котором господствуют тотальный конформизм и релятивизм и которое даже не предпринимает попыток прикрыть срам фиговым листиком писаных норм.
Отчаявшись, майор Дымовский взывает к корпоративной офицерской солидарности. Но о какой солидарности можно говорить, когда повседневная жизнь регулируется не общими, а частными ценностями? Если каждый устраивается, как может? Если о необходимом единстве вспоминают лишь в момент кризиса, который, как правило, индивидуален?
Другая проблема – то, что майор Дымовский обращается лично к Путину.
Дело не в том, что Путин едва ли станет с ним встречаться. И не в том, что майор приписал Путину слова Дмитрия Медведева о том, что «коррупционное поведение должно быть неприличным». Дело в самом механизме решения проблемы, который Алексей Дымовский (а вместе с ним и многие, очень многие сознательные граждане) считает эффективным.
Этот механизм – «дать знать Путину». И все. И проблема решится сама собой. Она существует ровно до тех пор, пока о ней не узнал Путин.
«Единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ», - говорится в 3-й статье нашей Конституции. Многонациональный народ РФ, повторюсь, ЗНАЕТ о том, что представляет собой российская милиция. Он не доверяет ей, о чем упрямо свидетельствуют соцопросы. Но при этом он не доверяет еще и самому себе. Своей способности решить проблему. Своей власти, гарантированной Конституцией. Его права и его картина мира существуют параллельно┘
Картина удручающая. Общество монад. Один Большой Начальник. Ему следует знать о порочной системе, если она стала нам неудобна. Ему не следует знать о ней, если мы в нее вписались.
Такое общество нельзя сделать правовым. Его нельзя сделать гражданским. Его вообще нельзя сделать каким бы то ни было – оно уже сделало себя само. У него, как у общества, нет никаких проблем. Проблемы есть у майора Алексея Дымовского┘
Читайте также:
Дарья Гармоненко 
