Исламизация Киргизии становится необратимой

Сооронбай Жээнбеков в своих выступлениях может процитировать Коран. Фото с сайта www.president.kg

Президент Сооронбай Жээнбеков свое выступление на XI курултае (съезде) судей Киргизии начал с чтения хадиса (высказывания пророка Мухаммада) и отметил, что «самое главное – надо бояться закона и Всевышнего». Это не первое публичное обращение главы государства к исламу. Общественные деятели отмечают стремительный отход от прописанного в Конституции светского характера государства к исламскому. Киргизский политический обозреватель Денис Бердаков утверждает, что «президент пытается взять ислам под государственный контроль».

На съезде, который состоялся в государственной резиденции «Ала-Арча» 11 марта, был утвержден Кодекс чести судьи. Глава государства предостерег судей от необдуманных действий. Он напомнил высказывание пророка Мухаммада: «Суд бывает трех видов. Два в аду, один в раю. Если судья вынесет справедливое решение, то его место в раю. А те, кто выносит приговор, не разобравшись в деле или зная правду, выносят несправедливое решение, то их ожидает ад». От цитирования пророка президент снова перешел к хадису: «Не забывайте это. Все будете отвечать перед Богом».

Киргизский политик и общественный деятель Токтайым Уметалиева отметила, что исламизация страны началась не сегодня. Активная фаза пришлась на 2016–2017 годы, период конституционных изменений, когда прописывался закон о светском статусе государства. Против тогда выступили представители религиозных организаций, действующих в Киргизии, и политики, лоббирующие их интересы. «На членов конституционного совещания со стороны религиозных лидеров оказывалось сильнейшее давление, едва не перешедшее в столкновения. Заигрывание политических лидеров с представителями религиозных организаций привело сегодня к тому, что они получили политический окрас и являются инструментом влияния на политиков и государственную линию Киргизии», – сказала «НГ» Уметалиева. Она не исключает, что в будущем парламенте, выборы которого намечены на 2020 год, большинство депутатских мест перейдет к приверженцам различных исламских организаций и течений. Причина, по ее мнению, столь быстрой исламизации страны кроется в социальной уязвимости населения, экономической деградации, популяризации медресе, где преподают муллы, получившие образование в Пакистане, Египте, Саудовской Аравии, отсутствии качественного светского образования и альтернативной идеологии.

«В республике взят курс на целенаправленное построение государственного ислама», – сказал «НГ» киргизский политолог Денис Бердаков. Он считает, что президент Жээнбеков пытается ислам взять под контроль, дабы не получить политическую исламскую оппозицию. Пример Таджикистана показывает, что любая исламская партия будет противостоять власти.

Предыдущий президент Алмазбек Атамбаев в начале своей карьеры пытался «оседлать» процесс исламизации. И он тоже публично обращался к Корану. Но к 2014–2015 году понял, что тот политический ислам, который придет на смену культурному и социальному, «задавит» его. «Атамбаев – человек светской формации, русскоязычный, ментально чуждый исламистам. Он решил обратиться к альтернативной идеологии – сделал ставку на возрождение тенгрианства (культ Тенгри – религия древних киргизов, культ обожествленного неба, имеющий отчетливо прослеживаемые параллели с хуннским Ченли и китайским Тянь. – «НГ»). Но и здесь у него не сложилось», – пояснил в одной из статей религиовед из Уфы Артем Соловьев.

Сегодня Киргизия – полноценная исламская страна, с традициями, обрядами, исламским мировоззрением, хотя официально исламской республикой вряд ли станет. Как ранее «НГ» писала (см. номер от 01.10.17), ислам в стране играет все более весомую роль не только в обществе, но уже в политике и экономике. «Если на парламентских выборах 2015 года исламский фактор был значимым, но не определяющим, то к 2020 году ситуация может кардинально поменяться. Политический ислам нарастает. Например, есть такой религиозный лидер, как экс-муфтий Киргизии Чубак ажы Жалилов, у которого насчитывается несколько сотен тысяч активных последователей. Это колоссальный электорат с учетом того, что для прохождения партии в парламент необходимо набрать всего 115 тыс. голосов, и 10 депутатских мест гарантировано. При этом Чубак не один такой имам в Киргизии. У многих религиозных деятелей имеется паства сопоставимого размера», – отметил Бердаков.

Эксперт обратил внимание на то, что на выборах 2015 года религиозная паства в целом не поддержала те партии, которых лоббировали их духовные лидеры, – не было сильной связи ислама и политики. «Сейчас мы переходим к гораздо более жесткой смычке, потому что за пределами Бишкека, в регионах мечеть становится одним из главных социальных институтов. Это и религиозное образование, это и место сбора и общения людей. Возрастает количество и роль имамов. Они проводят все обрядовые ритуалы, начиная от рождения до похорон. Они берут под контроль определенные денежные потоки и социальные практики. Эта тенденция не может не беспокоить президента Жээнбекова», – считает Бердаков.

Эксперт не исключает, что на встрече с президентом России Владимиром Путиным, которая состоялась в начале февраля в Сочи, Сооронбай Жээнбеков обсуждал проблему исламизации Киргизии. Косвенным доказательством этого может служить то обстоятельство, что Путин во время визита в Казань на переговорах с экс-президентом, госсоветником республики Минтимером Шаймиевым обсуждал вопрос обучения имамов из Киргизии в Болгарской исламской академии в Татарстане.

Жээнбекову нужны те имамы, которые будут поддерживать светскость и государственность и пропагандировать ее. Проблема обострилась очень резко и продолжает обостряться – в частности, в пятничную молитву уже и многих госслужащих не бывает на работе, силовиков. Бишкек стал самым религиозным городом Центральной Азии, а Киргизия – самой религиозной страной. Киргизы невесело шутят о том, что мечетей у них больше, чем общеобразовательных школ. К этому стоит добавить 102 действующих медресе, 7 исламских институтов и 1 исламский университет. Женщины все чаще надевают традиционную мусульманскую одежду – хиджаб, а мужчины – пакистанские белые шальвары и длинную рубаху – камиз. Такого типа одежда у киргизов никогда не была в почете.