Виктория Панфилова
В Казахстане на акциях протеста звучат, как правило, социальные требования.
Фото РИА Новости
В Казахстане готовятся к годовщине событий в Жанаозене: оппозиция к протестным акциям, власть – к проведению поминальных мероприятий. Празднования в честь Дня независимости Казахстана, который приходится на 16 декабря, судя по всему, проводиться в этом году не будут. Но точку, по мнению экспертов, в жанаозеньской истории ставить рано – события могут повториться, причем не только в Жанаозене.
Напомним, продолжавшаяся в прошлом году более шести месяцев забастовка нефтяников Мангистауской области завершилась 16 декабря, в день празднования независимости Казахстана самыми масштабными за весь постсоветский период беспорядками, унесшими жизни 17 человек. Причиной забастовки стал трудовой конфликт между администрацией и нефтяниками. Ситуация накалялась постепенно. Погромы магазинов и поджоги машин в конце концов выплеснулись в столкновения полиции с митингующими. В ходе следствия были арестованы десятки человек, звучали имена организаторов акции. Но ответов на многие вопросы до сих пор нет. Не известны и конкретные зачинщики беспорядков. Общество задается вопросом: кому это было надо?
Эксперты утверждают, что предпосылки жанаозеньского конфликта вызревали на протяжении многих лет. Целый комплекс социально-экономических проблем в регионе, и особенно в Жанаозене, которые власти не спешили или не могли решить, не мог оставаться в таком состоянии бесконечно долго. Социальное положение усугублялось миграцией по госпрограмме по репатриации. Репатрианты (оралманы) возвращались на родину из Узбекистана, Туркмении и даже Монголии. В результате население Жанаозеня за 20 лет удвоилось.
По оценке аналитика Казахстанского института стратегических исследований Антона Морозова, ошибка руководства состояла в том, что в разрешении аналогичных конфликтов в прошлом все гасилось деньгами. «У забастовщиков сформировалось убеждение в том, что политика давления заставит руководство предприятия пойти на уступки – всегда уступали и сейчас уступят. Но в Жанаозене работодатели проявили упорство, а другие механизмы решения проблемы задействованы не были», – сказал корреспонденту «НГ» Морозов в ходе конференции, прошедшей на днях в Московском центре Карнеги.
Экономический сепаратизм местных элит, не согласных с управлением производственным филиалом «Озенмунайгаз» из Астаны в рамках национальной компании «Казмунайгаз» (особенно распределением налогов в пользу республиканского бюджета, а также отсутствием тендеров), по мнению экспертов, также сыграл негативную роль. В обществе муссируется версия о том, что замглавы области Амангельды Айткулов, ныне осужденный на 12 лет за коррупцию, и другие представители местной элиты негласно поддерживали забастовку, добиваясь смещения действующего главы области. Наиболее радикальная часть оппозиции, финансируемая, по утверждению власти, находящимся под судом беглым олигархом Мухтаром Аблязовым, добивалась эскалации и политизации изначально исключительно экономического трудового спора.
«Прошлогодние события в Жанаозене не были в целом восприняты казахстанским обществом с солидарностью с теми, кто бастовал и устраивал беспорядки. Напротив, население зачастую осуждало нарушителей стабильности, возведенной в ранг национальной идеи Казахстана. Можно вспомнить, что на протестные акции в Алма-Ате выходили в основном «профессиональные» оппозиционеры», – сказал «НГ» старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Александр Князев. Однако, по его словам, за прошедший год казахстанское общество в целом изменилось. Сейчас бытует, например, устойчивое мнение, в том числе среди экспертов, что не только жанаозеньские события, но и серия террактов последних лет инициированы определенными представителями или группами политической элиты, заинтересованными в сохранении экономических привилегий путем закулисного нажима на действующую власть и ведущими дело к ужесточению режима.
Несколько отстраненную позицию администрации президента и правительства эксперты объясняют прежде всего отсутствием политической воли чиновников в условиях непрекращающегося усиления президентской власти. В окружении Нурсултана Назарбаева почти не осталось лиц, способных испортить ему настроение объективным анализом той или иной ситуации. Положение усугубляется подковерной борьбой и противостоянием различных властных группировок, их политическими интригами. Видимо, этим и стоит объяснить тот факт, что при разборе жанаозеньской истории сильнее других досталось областному и отраслевому руководству. То есть именно тем людям, которые приложили максимальные усилия для благополучного разрешения конфликта, но не имели для этого достаточно полномочий и ресурсов. Ведь забастовщики в последние перед столкновениями дни выдвигали требования, выходившие за пределы полномочий местных и корпоративных структур, требовали переговоров с представителями республиканских властей и даже личного вмешательства главы государства.
Эксперты считают: и сейчас причины, вызвавшие прошлогодний конфликт, не устранены. Напротив, существуют предпосылки для сохранения социального и политического напряжения в Казахстане. Это нерешенные проблемы моногородов, таких как Жанаозень, и возможные конфликты на предприятиях с иностранным капиталом. По мнению Александра Князева, в казахстанском обществе резко усилилась обеспокоенность возможной дестабилизацией в случае смены власти. «Президент пока никак не обозначил картины того, что будет после него, – отметил Князев. – А в этих условиях вполне возможно возникновение острых конфликтов между группами элиты – по региональному, жузовому критериям, по принадлежности к тому или иному крылу олигархической верхушки. Эти настроения очень серьезно подогреваются извне – о намерении воспрепятствовать интеграционным настроениям, связанным с Россией, недавно прямо говорила госсекретарь США Хиллари Клинтон, а внутриэлитный конфликт – великолепный инструмент для реализации таких намерений».
