Молдова готовится к досрочным парламентским выборам, которые оппозиция воспринимает как шанс изменить систему власти в стране. Один из лидеров молдавских коммунистов, депутат республиканского парламента, член политисполкома Партии коммунистов Марк ТКАЧУК рассказал журналисту Савелию ВЕЖИНУ о годе жизни при доминировании Альянса за европейскую интеграцию и о том, каким образом Молдове нужно интегрироваться в ЕС.
– Марк Евгеньевич, каким стал для Республики Молдова год правления Альянса за европейскую интеграцию? По мнению Партии коммунистов Республики Молдова, удалось ли Альянсу достичь целей, которые ставились на этот период?
– Для обычного человека власть в Молдове за этот год стала источником постоянной непредсказуемой угрозы – личной безопасности, стабильным ценностям, какому-то благополучию. У абсолютного большинства людей она вызывает смешанные чувства – брезгливости, страха и негодования. Но, если как-то все это обобщить, то очевидно: под своеобразным еврокамуфляжем и под грохот аплодисментов со стороны авторитетных европейских структур в Молдове восторжествовал антиевропейский, реакционный режим с очень ясной и простой программой. Ее суть может быть выражена одним словом – реставрация. Реставрация политических и международных реалий межвоенного периода.
Весь прошедший год правящая коалиция активно, дружно и достаточно компетентно занималась специфическим, но, безусловно, приоритетным направлением – разгосударствлением Республики Молдова, всех ее политических, правовых, демократических институтов. В прямом смысле этого слова.
Вся годичная повестка дня правящего Альянса состояла только в одном: налаживании специальных отношений с Румынией, организации взаимодействия с этой страной на всех уровнях – от Национального банка, спецслужб и Министерства обороны до соглашения с жандармерией соседней страны по оказанию помощи кишиневским властям на случай возможных акций протестов. В русле этого процесса происходили и многие остальные, достаточно известные и скандальные вещи: закрытие русскоязычных СМИ, объявление молдаван стороной, проигравшей в Великой Отечественной войне, героизация нацистских преступников – от железногвардейца Зели-Кодряну до маршала Антонеску, попытки запрета оппозиционной Партии коммунистов, объявление даты 28 июня 1940 года днем советской оккупации. Последнее решение фактически определяло ныне существующую Молдавскую Республику нелегальным образованием и соответственно должно было являться неким морально-правовым актом для восстановления «исторической справедливости» и поворотным пунктом для возвращения в Румынию. Да, это безумное решение было успешно оспорено Партией коммунистов в Конституционном суде. Но, согласитесь, ежедневную политику такого рода в Конституционном суде не оспоришь. Ее следует останавливать иными способами и методами.
Если говорить именно о таких целях правящего Альянса, а не о дымовой завесе предвыборных обещаний о европейских зарплатах и европейских свободах, то в отличие от этих самых зарплат и свобод реставрационные задачи почти реализовались. Почти! Альянсу помешали две вещи – абсолютное неприятие этой реакционной программы обществом и активное сопротивление оппозиционной Партии коммунистов. К огромному удивлению нынешней власти, оказалось, что за предыдущие восемь лет в стране возник и сформировался, скажем так, мощный государственнический электорат с неприступно-прочной ценностной системой. Системой, в которой стремление к социальной справедливости неотделимо от борьбы за демократию и права человека, а сохранение и развитие молдавской идентичности – и государственной, и национальной – исключает какие бы то ни было этнические эксперименты времен Антонеску. И когда вдруг молдавское общество осознало, что выборы в Молдове могут приводить не просто к ротации политических элит, а к упразднению самого суверенитета, то оно ответило неповиновением. Это выразилось в многотысячных акциях протеста в мае этого года, в массовом, открытом и успешном бойкоте недавнего референдума.
– Как вы оцениваете альянс председателей ДПМ и ЛП – Мариана Лупу и Михая Гимпу? Чем вызвано подобное сближение и что оно принесет Молдове?
– Лидерам Альянса кажется, что порознь они смогут набрать больше голосов, чем вместе, преодолеют эффект негативной узнаваемости, начнут свою политическую историю сызнова, с каких-то новых обещаний. Внешне это похоже на то, как перед тем, как податься в бега, люди пытаются справить себе новые документы и переписать набело биографию.
Действительно, накануне начала выборной кампании наметилось некоторое расхождение внутри правящего Альянса. Расхождение не принципиальное, там кто-то что-то про кого-то сказал и не извинился. И Альянс как бы раскололся на Партию премьера Влада Филата и некий парадоксальный союз Михая Гимпу и Мариана Лупу.
Хотя какие тут парадоксы! Вся политика этого года – от избрания Михая Гимпу спикером парламента до узурпации государственной власти правящим Альянсом были бы невозможны без демонстративного пособничества Демократической партии. Сначала это пособничество шокировало, потом возмущало, а теперь, по прошествии месяцев, оно кажется вполне комфортным и естественным. Несмотря на всевозможные членства в самых различных интернационалах, Демократическая партия – это достаточно правое по своей политической практике формирование. Министры от этой партии в этом году сворачивали все социальные программы, именно они развязали охоту на русский язык, пытаясь запретить его даже в молдавских кинотеатрах. В то же время менталитет лидеров этой партии, представляющий комбинацию барства, бесхребетности и заученных штампов про «толерантность» и «транспарентность» удачно дополняет трудноозвучиваемые рефлексы маргинальных активистов Михая Гимпу, придает им легальность и респектабельность. Но не стоит забывать, что Демократическая партия в той же степени является несомненным адвокатом и премьер-министра Филата. Эта партия никогда не критиковала его за открытое сотрудничество с экстремистской прорумынской организацией «Новые правые», за организованную контрабанду на молдавско-румынской границе, за стремительное сближение спецслужб Румынии и Молдовы, за политику откровенного национального предательства в случае с рукотворным наводнением в Припрутье летом этого года.
А потому совершенно естественными кажутся самые последние заверения Гимпу в том, что Альянс крепок и что сразу же после выборов он восстановит свое морально-политическое единство.
– Решаема ли, по вашему мнению, проблема Приднестровья? Есть ли у ПКРМ свой проект урегулирования ситуации, как и в какие сроки он может быть воплощен?
– Вся теперешняя ситуация отбросила приднестровское урегулирование назад. Решительно изменились акценты. Вместо недавних, пусть во многом спорных, но чрезвычайно перспективных проектов политического урегулирования, вместо проработки модели объединения институтов власти, возможного распределения полномочий, вместо разработки «дорожных карт» полной демилитаризации конфликтующих сторон мы получили совершенно новую философию урегулирования. Она, судя по всему, основывается на том, что Кишинев и Тирасполь будут со временем лишь еще больше расходиться друг от друга, что Гимпу и его политика по превращению Молдовы в Бессарабию будут набирать обороты.
А потому нынешний процесс урегулирования, который вызывает столько энтузиазма у европейских экспертов, – это нечто, больше напоминающее цивилизованный развод, нежели воссоединение. Нужно сказать, что именно в этом ключе действует правительство Филата, демонстрирующее показную отзывчивость на любые прихоти Тираспольской администрации, а потому ведущее дело к «межгосударственным» отношениям между сторонами, к установлению границы по Днестру. Что же, такая «косовская» стратегия вполне устраивает в первую очередь Бухарест и всех тех, для кого сама мысль о возможном воссоединении Молдовы равна чуть ли не началу восстановления СССР.
При этом необходимо ясно осознавать, что приднестровская проблема действительно решаема, причем на принципах территориальной целостности и гражданского единства. Главное условие успеха – такое решение должно устраивать большинство населения на обоих берегах Днестра. Это ключевой момент любого плана, кто бы ни был его автором. Наша партия убеждена, что только такое – мирное, справедливое и окончательное – восстановление единства нейтральной Молдовы станет самым надежным основанием необратимости молдавской государственности. А какие названия придумают для такого государственного устройства политологи и юристы – дело десятое. Что же касается сроков, то мы уже опаздываем на 20 лет. А потому именно в этом случае поспешить не помешает.
– Готова ли Молдова к вступлению в Евросоюз и какими, по вашему мнению, будут последствия этого шага для экономики республики? Считаете ли вы нужным присоединение Молдовы к Таможенному союзу России, Белоруссии и Казахстана?
– Последнее решение Совета по внешней политике ЕС дало достаточно ясный ответ на вопрос о готовности Молдовы к вступлению в Евросоюз. И этот ответ отрицательный. В том числе и по самому чувствительному для наших граждан вопросу – либерализации визового режима с ЕС. Увы, несмотря на безответственные обещания теперешнего правительства, Европейский союз говорит о возможности такой либерализации лишь в самой долгосрочной перспективе, не называя ни сроков, ни конкретных дат. Это очень и очень плохо. Молдова по темпам переговоров с ЕС отстает от Украины и от России. Это, между прочим, итог правления Альянса за европейскую интеграцию, который за год не принял ни одного закона на этом направлении. И это тоже не случайно. Для всех понятно, что как только наши граждане стали бы обладателями права безвизового въезда в Европу, то ценность приобретения румынского гражданства резко бы снизилась. А пока румынский паспорт – это довольно популярный товар в Молдове и нынешняя власть выступает в качестве искреннего и добровольного популяризатора этого товара.
И все-таки, когда мы – молдавские коммунисты – сожалеем о низких темпах европейской модернизации своей страны, мы рассуждаем не в географических ориентирах, а в категориях стандартов и свобод. Европу следует строить в Молдове. Но строить ее нужно без заискивания, без угодничества, опираясь не только на брюссельские шпаргалки, но и на собственное понимание европейскости. Когда мы были у власти, мы видели, сколь строгой и принципиальной бывает Европа. Теперь мы наблюдаем, сколь терпима бывает та же Европа ко всему тому, что, казалось бы, не укладывается в шаблон известных европейских ценностей. Можно, оказывается, безнаказанно присваивать улицам молдавской столицы имена фашистских преступников, можно регистрировать экстремистские организации, можно смотреть сквозь пальцы, когда закрывают оппозиционные телеканалы и радиостанции, когда в угоду двум-трем политикам перекраивают Конституцию, можно не замечать, как президент Румынии Бэсеску (страны ЕС!) озвучивает реваншистские идеи и бесцеремонно вмешивается во внутренние дела Молдовы. Конечно, в такой ситуации легче всего заразиться какой-то там еврофобией, разочароваться в самих ценностях, захныкать о двойных стандартах. Гораздо сложнее быть настоящими европейцами, то есть продолжать делать свое дело – восстанавливать верховенство права, утверждать гражданские свободы и социальную справедливость, бороться против национальной дискриминации, и если надо, то на правах равного, без всяких комплексов неполноценности посылать куда подальше тех, кто мешает делать это дело.
Тем не менее печальный вывод этого года: ЕС пока не в состоянии быть фактором стабилизации и поддержки молдавской государственности и молдавской идентичности, он не может остановить провокационную политику Румынии, не может проявить отзывчивость даже в вопросах предоставления таких свобод, как свобода передвижения. Хотя, повторюсь, одно это уже бы резко снизило конфликтность в молдавско-румынских отношениях, повысило бы общегражданский иммунитет страны к открытой румынской экспансии.
С другой стороны, Молдова и ее граждане уже обладают важнейшими свободами на востоке. Свободами недооцененными. Я говорю не только о безвизовом передвижении или рынках свободной торговли. Европейский союз начинал свой интеграционный проект с угрюмой прагматики – союза угля и стали – и лишь десятилетия спустя пришел к осознанию своей панъевропейской идентичности, основанной на единстве разнообразия и, оказывается, общей истории. И это сегодня самое ценное, что есть у Европейского союза, поважнее и угля, и стали. А ведь постсоветское пространство уже обладает этим единством, этой свободой ощущать себя наследниками Великой Победы 1945 года, помнить о Киеве, Новгороде, Бухаре, Самарканде и Санкт-Петербурге как ярких эстафетах собственной истории. Но главное – это то, что, несмотря на попытки феодальных постсоветских элит исключить само это пространство из сферы амбициозных интеграционных процессов, это пространство вопреки всему остается по-своему единым, живым и очень отзывчивым. Ведь оно держится на самом мощном ресурсе – ресурсе человеческих отношений и интересов, а не на остове казенных схем и циркуляров. И нужно признать, что новый этап модернизации всех наших стран, возникших из распада СССР, может быть успешным только в том случае, если будет сделана ставка именно на этот ресурс, если хватит смелости перестать говорить намеками и, наконец, продолжить эстафету европейской интеграции к востоку от ее рубежей, не ограничивая себя проектами сугубо таможенного порядка.
– Какой электоральный потенциал у ПКРМ и какие результаты партия планирует показать на предстоящих выборах?
– Электоральный потенциал Партии коммунистов известен всем социологическим службам. Наш рейтинг превышает тот авторитет доверия, которым располагают все партии Альянса, вместе взятые. В то же время мы понимаем и видим, сколь сложно вести политическую борьбу, когда наши оппоненты опираются на неограниченные финансовые ресурсы, открытую поддержку из-за рубежа, на репрессии и возможность фальсификаций результатов волеизъявления. Но таковы уж реалии, ведь речь идет не просто о банальном исходе парламентских выборов. На кону будущее Молдовы как государства. Альтернативы очевидны: либо Молдова вновь окажется в руках тех, кто не верит в нее, кто стесняется ее народа, не понимает и не желает понимать его интересов. Либо, наконец, нам – коммунистам – удастся сплотить общество и предложить ему новый, дерзкий проект развития.
Западные политтехнологи любят называть выборы «маленькими революциями». На этот раз это сравнение особенно кстати. Если мы победим, то это будет первая в истории государственная революция. А мы победим!
«НГ-EL» 
