Игорь Плугатарёв
За интеграцию с Россией белорусской элите придется поступаться своей самостоятельностью. Российский президент Владимир Путин на вчерашних переговорах с белорусским лидером Александром Лукашенко предложил последнему объединение двух государств в одно, войти в состав России и в дальнейшем строить полноценное единое государство в соответствии с российской Конституцией. При этом выразил четкое убеждение в том, что Союз России и Белоруссии должен быть федеративным государством.
Как и предполагала вчера "НГ", Путин фактически не отступил от своей позиции, изложенной им Лукашенко еще на санкт-петербургской встрече двух лидеров в июне. Правда, тогда он сделал это не в очень корректной по отношению к своему белорусскому коллеге форме. Теперь же все было облечено во вполне приличные рамки. Конкретно Путин сказал, что уже в ближайшее время мы могли бы перейти к реальным шагам в создании "в полном смысле этого слова единого государства", тем более что "подавляющее большинство российских и белорусских граждан хотят такого объединения" (в июне же Путин говорил, что 50% белорусов сомневаются, что им необходимо объединяться в одно с Россией государство). При этом он заметил, что они с Лукашенко обсудили три-четыре варианта будущего объединения. Но на встрече с журналистами после переговоров подробно остановился только на одном из них. Понятно, что на том, который устраивает Россию больше всего.
Более того, Путин зримо обозначил путь, по которому пойдет это объединение. Он видит его следующим. Уже в мае 2003 г. можно было бы провести в России и Белоруссии референдум по вопросам окончательного объединения. Путин предложил даже три вопроса, на которые должны будут ответить граждане двух государств. А именно: "Согласны ли вы, чтобы в едином государстве было обеспечено равенство свобод и прав граждан России и Белоруссии; равенство в решении государственных вопросов; созданы единые органы власти на основании Конституции России?"
Последний пункт ключевой. При этом Путин тут же пояснил это предложение тем, что Белоруссия по Конституции является унитарным государством, тогда как Россия - федеративным.
Далее. На декабрь 2003 г. можно было бы назначить выборы в парламент вновь созданного государства. И, наконец, весной ("возможно, в марте", заметил Путин) 2004 г. провести выборы президента единой страны.
Обозначенные сроки в устах Путина звучат весьма примечательно. Тем более если учесть, что именно в марте 2004 г. оканчивается срок его президентских полномочий. Такое предложение можно расценивать не иначе как заявление о том, что никакого "третьего президента" (в лице, как еще недавно представлялось, Бориса Ельцина или даже Павла Бородина) на объединенном пространстве не будет. Правда, неясной при этом остается судьба самого Лукашенко.
Сам Александр Григорьевич никак не прокомментировал этот "расклад". В то время как Путин говорил об этом, он выглядел довольно задумчивым. Он лишь обмолвился в том смысле, что "разногласия могут быть, так как процесс создания союзного государства идет сложно, но эти разногласия не носят непреодолимого характера".
Впрочем, Путин обозначил и второй возможный вариант, назвав его - "что-то похожее на интеграцию в рамках Евросоюза". По его словам, такой путь предусматривает создание союзного парламента, принимающего законы, которые впоследствии "должны быть подтверждены внутренними законами". Но, судя по интонации, сам российский президент скорее всего весьма скептически относится к такому варианту объединения.
Кроме этих "глобальных" вопросов, обозначил и более прозаические, которые конкретно должны быть решены в рамках строительства единого государства. Он предложил Лукашенко ускорить введение единого платежного средства - российского рубля - на год раньше планировавшегося ранее срока. "Это потребует определенного напряжения и усилий со стороны белорусских коллег, - заметил при этом Путин, - а также создаст определенное напряжение для российской экономики". Кроме того, это потребует внесения изменений в законодательство обеих стран. Однако, как тут же выяснилось, соответствующее предложение Центробанка России уже передано белорусской стороне. Если Лукашенко согласится, то в Белоруссии начнут расплачиваться рублем уже с 1 января 2004 г.
Насколько оправданно это "скоропалительное" предложение, мы попытались выяснить у заместителя директора Института экономики РАН Дмитрия Сорокина. Он считает, что "единая валюта - это не обязательно единое государство, что показывает опыт стран Европейского содружества". Однако, полагает экономист, "в долгосрочной перспективе при грамотной политике введение единой денежной единицы - это, безусловно, плюс. Фактически происходит приращение экономического потенциала. И дело не только в этом. Экономика СССР строилась как целостная система, единый народнохозяйственный комплекс. Восстановление какой-то части уже обязательно даст эффект".
Прокомментировать же ход самих переговоров наш корреспондент в Минске попросил директора Независимого института социально-экономических и политических исследований (НИСЭПИ) Олега Манаева: "Скорее всего Лукашенко будет эволюционировать в сторону не укрепления независимости, а принятия той или иной формы российских правил игры. В какой это области будет проявляться больше - экономической или политической, станет ясно в течение ближайших одного-двух дней. Но в целом рассмотрение возможности направления курса Лукашенко на независимость и, стало быть, какого-то взаимодействия с ним демократических, оппозиционных сил менее реально, чем то, что он пойдет на условия, которые ставит ему Путин".
Как сказал корреспонденту "НГ" Борис Макаренко, заместитель директора Фонда политтехнологий:
- За практическую интеграцию белорусской элите придется поступаться своей самостийностью. Единая валюта бывает только с единым эмиссионным центром - в любом случае это в интересах обеих стран.
Мы можем поссориться с Лукашенко, и из тележки интеграционного процесса может выпасть Павел Павлович Бородин. Все это может интеграционные процессы замедлить, но не сможет их остановить.
