В краю моджахедов

Следы недавней войны можно встретить в горном Таджикистане повсюду.

Каратегинская долина - особый регион Таджикистана. Об этом месте в республике, да и во всем СНГ, ходят зловещие слухи. Еще недавно единственными хозяевами долины были полевые командиры исламской оппозиции, установившие здесь режим правления, практически неотличимый от Средневековья. Именно отсюда совершали свои вооруженные рейды на соседнюю Киргизию обосновавшиеся здесь узбекские исламисты. По этим местам проходит и знаменитый наркотрафик, соединяющий Москву, а затем и Западную Европу с далеким Афганистаном.

ЗОНА ОПАСНОСТИ

Нынешняя нестабильность в Каратегинской долине спровоцирована долгой и кровопролитной гражданской войной в Таджикистане. В реальности таджикская смута являлась не столько политическим противоборством, сколько борьбой за власть между различными этническими группами таджиков, так и не сформировавшихся в единую нацию. Горная долина Каратегин являлась основным оплотом таджикской исламской оппозиции, и когда в 1993 году в этот регион вошли правительственные войска (их костяк составляли выходцы из региона Куляб), они с лихвой отомстили своим недавним противникам. Кулябцы устроили здесь настоящий беспредел: горцев грабили, нередко убивали. Корреспондент "НГ" был в 1995 году свидетелем того, как кулябский боевик избил местного торговца прикладом автомата только за то, что у того не оказалось нужного сорта сигарет. В этой ситуации многие из каратегинских крестьян, которые ранее и не помышляли о большой политике, были вынуждены стать моджахедами.

В 1996 году партизанам удалось выбить из Каратегинской долины правительственные войска. Увы, по иронии судьбы победители установили в Каратегине режим, пожалуй, даже более деспотичный, чем их предшественники. Даже сам внешний вид спустившихся с гор партизан вызывал у их односельчан ужас: все они носили длинные до груди бороды и спускающиеся ниже плеч волосы. Под угрозой наказания моджахеды заставили всех местных жителей пять раз в день молиться в мечети. Женщины были обязаны появляться в общественных местах в платке, закрывающем все лицо за исключением глаз. Категорически была запрещена продажа спиртных напитков и сигарет. Провинившихся били в мечетях, причем почему-то не палкой (как полагается по законам шариата), а снарядом от ручного гранатомета. За курение полагалось 20 ударов, за употребление алкоголя - 40, за прелюбодеяние - 100 ударов. Уличенных же в шпионаже в пользу Душанбе моджахеды вешали на центральных площадях кишлаков.

Строгость исламских законов распространялась и на тех немногих журналистов, которые рисковали посетить "долину ислама". Моджахеды не слишком жаловали представителей прессы и подозревали, что все они законспирировавшиеся агенты спецслужб. Одного журналиста из дальнего зарубежья бывшие партизаны обвинили в шпионаже и сбросили в пропасть, не забыв снять с него перед казнью дефицитные в здешних местах сапоги. Борясь за чистоту ислама, многие моджахеды не забывали и о личном обогащении. Как удалось установить корреспонденту "НГ", убийство в 1998 году в Каратегине четырех сотрудников миссии ООН в Таджикистане объяснялось отнюдь не политическими мотивами: кто-то пустил слух, что иностранцы возят с собой дипломат, набитый стодолларовыми банкнотами.

После того как в 1997 году было заключено соглашение о мире между оппозицией и таджикским правительством, ситуация постепенно стабилизируется. Моджахеды влились в правительственные войска и больше не помышляют о создании исламского государства. Более того, многие из них искренне жалеют, что несколько лет назад взяли в руки оружие. Объясняется это разочарование достаточно банальными причинами: многие влиятельные полевые командиры, получив доходные посты в Душанбе, тут же забыли своих оставшихся не у дел бывших соратников. Если еще несколько лет назад практически все местные жители ненавидели уроженца Куляба президента Таджикистана Эмомали Рахмонова, то сегодня уставшие от многолетних войн каратегинцы уже признают его лидером республики. В середине сентября Рахмонов даже прилетал в Каратегин, причем без охраны. Горцы постелили высокому гостю ковровую дорожку в километр длиной от аэропорта до гостиницы. Пораженный теплым приемом Рахмонов пообещал местным жителям снять все блокпосты на дороге, соединяющей Каратегин с Душанбе. Подобный жест доброй воли был встречен местными жителями с восторгом, так как солдаты на блокпостах вымогали у них взятки за провоз фруктов на рынки Душанбе. "Для нас уже не важно, уроженец какого региона президент Таджикистана. По крайней мере сегодня мы наконец-то чувствуем себя в относительной безопасности. Жизнь начинает постепенно налаживаться, и если Рахмонову удастся сохранить мир, то дай ему Аллах править долгие лета!" - таково наиболее распространенное мнение местных жителей.

И все же было бы преувеличением считать, что ситуация здесь полностью стабилизировалась. Хотя формально, местные полевые командиры сегодня и подчиняются таджикскому правительству, они по-прежнему остаются полноправными хозяевами горной долины. Когда я закурил на улице одного из населенных пунктов Каратегина, сопровождавший меня водитель не на шутку испугался, что мое "преступление" станет известно моджахедам. Выяснилось, что, хотя формально сегодня в горной долине и действуют светские законы, люди все равно боятся курить на улицах и не рискуют продавать сигареты и алкогольные напитки.

Путешествовать по здешним горам по-прежнему небезопасно. Таджикский крестьянин, в доме у которого я остановился, каждую ночь ложился спать, подложив ружье под голову, в той же комнате, где ночевал и я. "Моджахеды подозревают, что ты работник спецслужб. Вдруг они захотят "побеседовать" с тобой", - объяснял свое поведение гостеприимный хозяин.

БЫТ

За почти десятилетний период таджикской смуты местные жители отвыкли видеть чужих людей. Когда я зашел в один из высокогорных кишлаков, женщины и дети бросились врассыпную: моя европейская одежда и явно нездешний вид вызывали у них чувство ужаса. Особенно интересно новое поколение, выросшее во время войны. Молодые моджахеды не знают ни слова по-русски, многие из них не умеют ни читать, ни писать, но зато все они великолепно владеют автоматом Калашникова. Пенсия в сегодняшним Таджикистане менее доллара, зарплата учителя - около двух долларов. Однако если в больших городах все-таки можно найти какие-то дополнительные источники заработка, то в высокогорных кишлаках местные жители практически полностью обеспечивают себя натуральным хозяйством. Деньги крестьянину нужны лишь на муку для выпечки хлеба и ткани для шитья одежды, все же остальное, необходимое для жизни, крестьянин получает со своего приусадебного участка, а также от промысла охотой в местных лесах. Главный критерий богатства местного жителя - сколько у него коров. В среднем крестьянин имеет четыре коровы, влиятельные же полевые командиры обладают стадами более 50 голов крупного рогатого скота.

Впрочем, в Каратегине все-таки есть один доходный вид бизнеса - контрабанда наркотиков. Коноплю выращивают в горах практически повсюду, более же сильнодействующие наркотики (например, героин и опиум) доставляют из соседнего Афганистана. Контрабанда отравы полностью монополизирована полевыми командирами. Причем многие из моджахедов, занимающихся торговлей смертоносным зельем, являются и сами законченными наркоманами. Свидетельствую: на въезде в один из кишлаков проверявшие мои документы моджахеды едва держались на ногах под воздействием употребленного ими героина.

УЗБЕКСКИЙ СЛЕД

Взяв под свой контроль Каратегинскую долину, таджикские моджахеды попытались наладить контакты со своими зарубежными единомышленниками. Например, единственным лагерем по подготовке военных профессионалов в Каратегине руководил инструктор из Пакистана. Одним из полевых командиров таджикской оппозиции был гражданин Саудовской Аравии шейх Абос. Судя по всему, таджикские исламисты пытались установить контакты и со своими чеченскими единомышленниками. Так, один из телохранителей влиятельного таджикского полевого командира Шоха - уроженец Чечни. По некоторым сведениям, этот человек должен был помочь "таджикским братьям" организовать надежную систему обороны Каратегина. Однако наиболее прочные связи у таджикских моджахедов были с узбекскими исламистами. Боевики из Узбекистана воевали бок о бок с таджикской оппозицией еще в 1992 году. В 1996 году один из лидеров узбекских исламистов Джума Намангани стал первым заместителем наиболее влиятельного полевого командира Каратегина (ныне министр МЧС Таджикистана) Мирзо Зиеева. В поселке Джиргиталь моджахеды взяли около 200 незаполненных таджикских паспортов. Эти документы были тотчас же отданы узбекским боевикам, которые и заполняли их по своему усмотрению.

Особенно массовый характер эмиграция из Узбекистана в Таджикистан приняла после терактов в Ташкенте в феврале 1999 года, когда напуганные узбекские власти начали повальные аресты религиозных инакомыслящих, многие из которых в реальности не имели никаких связей с вооруженным подпольем. Тогда в Таджикистан стали переселяться целыми семьями. Постепенно в Каратегине возникла сеть компактных поселений узбеков. Появилась даже идея, всерьез обсуждавшаяся в официальных кругах в Душанбе, о выделении узбекским беженцам для проживания части территории долины Каратегина, где должен быть создан "свободный исламский Узбекистан в изгнании". Наряду с мирными поселениями узбеков в Каратегине существовали и их военные лагеря (например, на окраине кишлака Хаит и на бывшей сейсмостанции вблизи поселка Таджикабад).

Благосклонность таджикских властей к узбекским моджахедам легко объяснима. На территории Узбекистана по-прежнему скрывается вместе со своими боевиками мятежный таджикский полковник Махмуд Худойбердыев. Напомним, что в ноябре 1998 года Худойбердыев поднял мятеж в северном Таджикистане (Ленинабадская область). Тогда Душанбе заявил, что мятеж был подготовлен при помощи узбекских властей. В августе 1999 года узбекские боевики вторглись из Таджикистана в Киргизию, намереваясь прорваться через территорию этого государства в Ферганскую долину Узбекистана. В рейде узбекских исламистов принимали участие и отряды некоторых каратегинских полевых командиров (например, мулло Абдулло из Комсомолабада и полевой командир по прозвищу Шейх из Таджикабада).

Как утверждали в беседе с корреспондентом "НГ" киргизские военные, транспортировка боеприпасов и продовольствия для узбекских моджахедов осуществлялась самолетами МЧС Мирзо Зиеева. Справедливости ради стоит отметить, что в беседе со мной сам господин Зиеев категорически опроверг эту информацию, заявив, что в его ведомстве "просто нет вертолетов". После долгих кровопролитных боев узбекские моджахеды вновь отступили на территорию Таджикистана. Однако с этого момента таджикские власти стали подвергаться массированному давлению со стороны лидеров государств СНГ и в первую очередь России - то есть страны, от которой напрямую зависит стабильность в Таджикистане.

В мае этого года лагеря узбекских мигрантов в Таджикистане были ликвидированы. Узбекских детей и женщин переправили в соседний Афганистан, однако сами моджахеды направились в сторону киргизской границы. По-видимому, узбекские исламисты закрепились на заранее подготовленных базах в высокогорных районах Киргизии и в августе того же года вновь попытались прорваться в Узбекистан. На этот раз на помощь киргизским и узбекским военным пришли и таджики, в том числе и часть полевых командиров исламистов. Подобное "предательство" Душанбе вызвало негодование части таджикских моджахедов. Так, например, Шейх демонстративно разоружил свой отряд и, удалившись от ратных дел, ушел на скромный пост председателя совхоза. Мулло Абдулло и вовсе попытался с боями прорываться на помощь "узбекским братьям", но был остановлен таджикскими войсками.

ПЕРСПЕКТИВА

Трудно спрогнозировать, как будет развиваться ситуация дальше. Киргизские военные не сомневаются, что в следующем году им придется вновь воевать с узбекскими исламистами. Однако на сегодняшний момент по крайней мере основная масса узбекских моджахедов ушла с территории Каратегина, а все их крупные военные базы ликвидированы. По-видимому, Кремлю удалось убедить как своего традиционного партнера - президента Таджикистана Эмомали Рахмонова, так и наиболее влиятельных полевых командиров, что конфликт с Узбекистаном в первую очередь невыгоден самим таджикам. Примечательно, что во время своего визита в Каратегин Рахмонов прямо говорил горцам: "Хотите мира - не пускайте к себе больше узбеков". Если же Ташкент вновь попытается использовать в своих целях противников таджикских властей, то у Душанбе остается запасной вариант. Граница с Афганистаном по-прежнему прозрачна, и переправить оттуда узбекских моджахедов не составит большого труда.