«Кинотавр»-2019. Верность рождает ревность

Кадр из фильма "Верность".

30-й «Кинотавр» подходит к концу, и перед последним конкурсным днем можно смело сказать, что в этом году на фестивале правят женщины – не только режиссеры, но и героини. Российское кино с разной долей смелости и откровенности обратилось к чувственной стороне вопроса и пристально разглядывает людские отношения – все больше в каком-то вневременном контексте. Конечно, не обошлось без картин, привязанных к эпохам и событиями – от мощного дебюта «Бык» Бориса Акопова, наконец-то не романтизирующего 90-е, до невнятного «Куратора» Петра Левченко, основанного на истории «красногорского стрелка». Но они в меньшинстве. Подавляющее же большинство режиссеров рассуждает в этом году о верности и измене, ревности и прощении, любви и сексе – его на экране непривычно много. Как привычно стыдливого, так и визуально изобретательного, а то и неожиданно честного и откровенного.

Нигина Сайфуллаева дебютировала на «Кинотавре» еще в 2014 году – тогда ее картина «Как меня зовут» завоевала один из дипломов фестиваля. Спустя пять лет Сайфуллаева вернулась в Сочи с «Верностью» - и, судя по реакции на фильм, речь уже не о дипломе, а о полноценном призе. Супруги Лена (Евгения Громова) и Сережа (Александр Паль) живут на берегу моря – она работает акушером-гинекологом, он служит в местном театре. Однажды, заметив активную телефонную переписку мужа с коллегой-актрисой, Лена начинает подозревать Сережу в измене – но молчит. Дабы заглушить собственную боль от предполагаемого предательства и отомстить, сама пускается во все тяжкие. С Сережей у Лены секса давно нет, а незнакомцы открывают для девушки дивный новый мир ее собственного тела и острых ощущений. К сожалению, остальной мир тесен, что уж говорить о маленьком провинциальном городе, так что тайное обязательно станет явным – и с этим как-то придется жить.

Нигина Сайфуллаева – и это было понятно еще по дебютному фильму – как никто умеет работать с изображением и собирать вокруг себя команду, которая создает предельно трепетную и чувственную картинку. Пальцы бегут по коже, капли воды стекают по стенкам душевой кабины, закаты, рассветы, песок, море, слезы – полный набор. Секс здесь не прячут под одеялом, но и не делают из него произведение высокого искусства – неловкие, но честные кадры, совсем как в жизни, отражающие отчаянное желание героев что-то преодолеть, исправить и сделать это побыстрее.

Самый впечатляющий экранный секс (чуть ли не для всего современного русского кино, а уж для нынешнего «Кинотавра» точно) – по иронии происходит между мужем и женой. В этом эпизоде, да и во всем фильме в целом актер Александр Паль максимально выходит из зоны собственного комфорта и из налипшего комедийного амплуа. Получается, если честно, пока не очень чисто, и сказать ему «верю» по-прежнему хочется разве что в одной – комической – сцене. Но с чего-то же надо начинать. Гораздо больше вопросов вызывает сама история, слишком уж простая и незамысловатая для той формы, в которую ее помещает Нигина Сайфуллаева. И дело не в теме, выбранной режиссером, а в самой фабуле – ей, не в пример изображению, отчаянно не хватает глубины. Тем не менее «Верность» - кино, безусловно, знаковое, хотя бы потому, что авторы его - от режиссера до актеров - не стесняются, даже существуя в насквозь табуированной российской реальности, а этому многим их коллегам учиться и учиться.

Кадр из фильма "Sheena667"

Телесной откровенности в фильме Добрыгина, пожалуй, не меньше, чем в «Верности» - но она другого характера. От виртуального, почти документального эксгибиционизма Шины, до супружеских постельных сцен, для съемок которых Добрыгину удается найти целомудренные, но вместе с тем весьма страстные ракурсы – оказывается, одни только ноги могут создать полноценный образ. Режиссер собрал вокруг себя команду мечты – от работающих со Звягинцевым оператора Михаила Кричмана и художника Андрея Понкратова до сценариста Александра Родионова («Долгая счастливая жизнь», «Сказка про темноту», «Да и да» и много другого). Не холодные, но приглушенные тона видеоряда – этакая синева, как будто где-то рядом постоянно мерцает экран включенного компьютера, и совершенно фантастический текст – герои говорят на русском, но будто бы выдуманном языке, не провинциальном говоре и деревенском сленге, а каком-то собственном выдуманном диалекте, странном, но завораживающем.

Главной героиней безусловно оказывается сыгранная Пересильд Оля – роковая русская женщина. Закутанная в бесформенные куртки, платки, шапки в этой бесконечной скользкой и снежной зиме она ни разу не обнажается – в кадре мелькают только упомянутые выше голые пятки. Но играет настолько откровенно, что и нужно – вот уж кто действительно на этом «Кинотавре» выпрыгнул из собственного амплуа и прыгнул выше головы. Придуманный Добрыгиным киноязык, в создании которого ему, безусловно, помогают и Кричман, и Понкратов, и Родионов, и актеры, транслирует совершенно новую – красивую и выверенную, как у того же Звягинцева, но живую и дышащую реальность. Хорошо там, где нас нет – но там, где мы есть, тоже неплохо.