Уже не мальчик, но все еще хороший

Предвоенный быт не отменяет большого чувства. Кадр из фильма

«У ангела ангина» Оксаны Карас участвует в основном конкурсе фестиваля «Евразийский мост» – и, судя по аншлагу, на показе является одним из самых очевидных претендентов на одну из наград. Зрительское внимание вызвано не только именем режиссера, до этого снявшей полюбившегося публике «Хорошего мальчика», но и актерским составом. Роли исполняют Евгений Цыганов, Николай Фоменко, Ирина Пегова, Юлия Ауг, Александр Яценко, Данил Стеклов, Василий Буткевич и, конечно, тот самый «хороший мальчик» Семен Трескунов.

Три друга-детдомовца – Толя «Чухна» (Трескунов), Костя «Синявый» (Стеклов) и Володя «Шкилет» (Буткевич) – учатся в техникуме и снимают комнату на Васильевском острове в Ленинграде, пьют, знакомятся с девушками, строят планы на будущее. На дворе – весна 40-го, чуть более года осталось до начала войны, но никто из героев будто не замечает признаков приближающейся трагедии, не обращает внимания на знаки – по улицам маршируют солдаты, на занятиях ветеран Первой мировой (Яценко) учит пользоваться противогазом, поэт Шкилет каждое утро читает им, стоя на кровати, очередной сочиненный ночью тревожный стих. Синявому и Чухне не до этого, у них плодово-ягодное, танцы и девушки. И если первый влюбляется часто и ненадолго, то у второго случается первая и, как покажет время, единственная любовь – к странной, немного нервной Леле (Мария Крылова).

Действие фильма происходит в двух временных отрезках: черно-белые 40-е, довоенные и военные, в блокадном уже Ленинграде – и цветные 60-е, где встречаются и вспоминают былое повзрослевшие Чухна (Цыганов), известный драматург, и Синявый (Фоменко), директор завода. В основу сценария легла повесть поэта, писателя, прошедшего войну в том числе в качестве военного корреспондента, Вадима Шефнера – и во многом, конечно, автобиографичная. Свои черты автор будто разделил между героями, один из которых пишет стихи, другой – вырастает в большого писателя. Еще одним ключевым действующим лицом сделал родной Ленинград. В фильме Карас, однако, все эти важные элементы сжимаются до непозволительно простой истории, фабулы, вызывающей лишь формальное сочувствие, а на уровне более глубоком – не трогающей. Так бывает с современными военными фильмами, режиссеры которых пытаются из раза в раз повторить «подвиги» советских коллег – зря, ведь те войну прошли. Как и Вадим Шефнер.

Оксана Карас, конечно, ищет новый язык через визуальную стилизацию – декорации, например, и правда неплохо передают дух двух показанных на экране эпох – игру с цветом и временем. Даже снято – операторскую работу Сергея Мачильского можно назвать главной удачей фильма – в этаком ретроключе. Но все равно не хватает и необходимой в данном случае дистанции. Точнее, она есть, но будто бы не там, где нужно. Актерская игра – а играют здесь, в общем-то, вполне современных героев – входит в диссонанс с попыткой создать или воссоздать атмосферу того времени. Отсюда рождается весьма странное, некомфортное глазу ощущение искусственности, неуместной в данном случае театральности, когда артисты встают перед камерой, произносят реплики, отыгрывают сцену за сценой, но эпизоды эти никак не складываются в единое целое.

К актерской игре, впрочем, претензий меньше всего – здесь не переигрывают и не надрываются. Не делать этого сложнее всех, пожалуй, Марии Крыловой, чья Леля – девушка, что называется, с надрывом, срывающаяся на пустом месте из крайности в крайность. В остальном же некоторое несоответствие ролей и их исполнителей – повзрослевшему Семену Трескунову не к лицу сыгранный им персонаж и вся эпоха, его типаж родом не из 40-х, а скорее из 60-х, ну или вырасти он должен был в Александра Яценко – вот уж кто самый настоящий шестидесятник. 

Наверное, по задумке, этот внешний конфликт должен был создавать дополнительный драматический эффект – хрупкий мальчик в огромной шинели, ну чем не символ времени. Но на деле все это опять же выглядит неестественно или менее убедительно, чем традиционно молчаливый и задумчивый Евгений Цыганов с вечной печатью пережитой трагедии на лице. То, что в этого человека «вырос» Семен Трескунов, верится с трудом, а вот в то, что он прошел войну и она отняла у него самое ценное, – охотно.

Ялта