Наталия Григорьева
Любовь на фоне мирных облаков и битвы за Севастополь. Кадр из фильма
Отечественные экраны захлестнула новая волна военно-патриотического кино, приуроченного то к 100-летию начала Первой мировой, то к 70-летию окончания Второй. Вслед за «Батальоном» Дмитрия Месхиева в прокат выходит «Битва за Севастополь» Сергея Мокрицкого – и тот и другой, что примечательно, основаны на реальных событиях и посвящены судьбам женщин на фронте. В случае с «Битвой» – снайперу Людмиле Павличенко, застрелившей более 300 немецких солдат.
Впервые зритель видит героиню еще школьницей, в довоенном Киеве. Папа – майор НКВД растит дочь по-спартански, так что в старших классах она вместо кино ходит с мальчиками в тир, на институтской практике в Одессе предпочитает пляжу пыльный архив, а с началом войны, не раздумывая, меняет тыл на передовую. На фронте из одаренного стрелка Павличенко делают символ героизма. Сперва с ее именем на устах на верную смерть отправляются русские солдаты, чуть позже ее речь, произнесенная с трибуны в Чикаго, становится решающей в вопросе открытия второго фронта. «Не кажется ли вам, джентльмены, что вы слишком долго прячетесь за моей спиной?!» – обращается 25-летняя Павличенко, у которой война забрала и любимых мужчин, и право быть женщиной, к толпе американцев. После двух лет в окопах и тяжелейших ранений ей,наконец позволяют отложить винтовку и отправляют с дипломатической делегацией в США – здесь кантри-певец Вуди Гатри посвящает ей песню, а жена президента Элеонора Рузвельт дарит красивую одежду. За спиной, впрочем, все равно маячит безымянный чекист, призванный следить за тем, чтобы Павличенко ненароком не нарядилась в платье. Пока идет война, она не женщина, а герой СССР.
«Битву за Севастополь» роднит с «Батальоном» еще и эта странная кинематографическая тенденция преподносить самые чудовищные страницы истории как возвышенно героические. Война, конечно, страшна каждым своим эпизодом, но этим – с участием женщин – и вовсе нет оправдания. И режиссер Сергей Мокрицкий, кажется, теряется в этой двойственности – вроде бы снимает ура-патриотическую ленту, но и не стеснясь показывает, как методично генералы и прочие командиры превращали 20-летнюю студентку в «леди-смерть».
Впрочем, автор находит третий путь, вводя в повествование сразу несколько любовных линий – с одним печальным исходом. Все-таки были те, кто рвущуюся в бой Людмилу прикрывал собой – и в прямом, и в переносном смысле. Хоть фильм и не о них, но все трое справляются со своими ролями на порядок лучше Юлии Пересильд, сыгравшей Павличенко. Это и скромный еврейский мальчик Боря (Никита Тарасов), ставший врачом и всю дорогу пытавшийся справками вызволить девушку с поля битвы, и два ее капитана – Макаров (будто вышедший из старых военных фильмов Олег Васильков), на руках тащивший до госпиталя, и Леня (Евгений Цыганов). Последнего, закрывшего своим телом от пули, ей пришлось тащить уже самой.
К слову, заявленный на всех постерах и в трейлере в качестве главного героя Цыганов на экране задерживается от силы на полчаса – и то в основном молчит, компенсируя отсутствие диалогов и монологов фирменным непроницаемым взглядом. Этому выражению лица у актера, кажется, научилась и Пересильд – к сожалению, вытянуть с актерской точки зрения всю драму своей героини ей не удается, и там, где не помешал бы крупный план, режиссер чаще выбирает красивый общий.
Сергей Мокрицкий, у которого операторского опыта в разы больше, чем режиссерского, в целом увлекается картинкой. Ко второй половине фильма сюжет отходит на второй план, а вынесенная в название битва за Севастополь показана в красивых рапидах, через разнообразные фильтры – с неба падает искусственный снег, на фоне которого, как капли крови, краснеют ягоды на одиноком кусте посреди поля. Видеоряд представляет собой набор кинематографических штампов, каждый из которых мы не раз видели в фильмах о войне. Кульминацией невольно становится история короткой любви Павличенко и героя Цыганова – и лишь потому, что разворачивается она в этих самых нарисованных, почти глянцевых пейзажах и под музыку. Сперва эти двое ползут по сугробам, любовно переглядываясь и отстреливая врагов, под сомнительную кавер-версию «Кукушки» Цоя в исполнении Полины Гагариной, позже выбираются из-под огня под композицию «Океана Эльзы» – чуть ли не единственного, что осталось в фильме от копродукции с Украиной.
