Она, Он, его жена и ее любовник

Немецкая актриса Франциска Петри успешно справилась с ролью «универсальной» обманутой жены...
Кадр из фильма «Измена»

Часто приходится разуверять убежденных в том, что режиссеры российские снимают кино специально под тот или иной зарубежный фестиваль. Эта конспирологическая идея в ходу не только среди критиков-любителей, но нет-нет и в размышлениях вполне квалифицированных специалистов проскочит. Так вот, приходится признаться, что такой случай, как новый фильм Серебренникова, в ком угодно способен расшевелить горькое подозрение: действительно, «пишут» иные творцы не как дышат, а стараясь угодить.

В прошлом году многих поразила универсальность той истории, что была рассказана Андреем Звягинцевым в «Елене». Написана она изначально на английском материале, потом отлично легла на российские реалии и, что главное, считывается зрителями разных стран, не теряя ни в философском аспекте, ни в социальном. Историю, понятную всем и везде, в этом году решил рассказать Кирилл Серебренников. И в стремлении к универсальности отбросил вообще все географические координаты – действие происходит здесь и нигде. У героев нет имен. Просто Она, Он, Первая жена, Второй муж. Среднебуржуазные интерьеры, а пейзажи таковы, что в них признает родные просторы любой горожанин-европеец, россиянин в том числе. И чтобы уж окончательно воспарить над любыми привязками, Серебренников задействует в своем фильме актеров из разных стран, да таких, что раньше в резонансных проектах особо не мелькали. Основной дуэт ведут немка Франциска Петри и македонец Деян Лилич – обладатели интересных лиц, вглядываться в которые можно долго и не без интереса. Их героев свела одна беда: ее муж изменяет ей с его женой. Обманутые супруги начинают следить за неверными половинками, становятся свидетелями жуткой гибели любовников. Изменщиков, кстати, сыграли россияне, но не профессиональные актеры: Андрей Щетинин, дебютировавший несколько лет назад в фильме Александра Сокурова «Отец и сын», и певица Альбина Джанабаева, некогда солистка группы «ВИА Гра». Позже еще появится пара отличных рижан: мачо сегодняшнего латвийского кино Артурс Скрастиньш (это он – Второй муж) и актриса из труппы Алвиса Херманиса, звезда спектакля «Латышская любовь» Гуна Зариня (ей отведена роль Следователя). Интересно, что все мужчины в фильме Серебренникова прекрасны и растерянны, все – объекты женских притязаний и жертвы их коварства. А дамы вроде тоже внешне хороши (кроме персонажа Гуны Зарини, ее следовательница – ущербная женщина, существо-фрик, в разных обличьях появляющееся в разных произведениях Серебренникова), но их красота холодна, а сами они сеют обман, несут разрушение. Главная героиня – белокурая бестия во врачебном халате, с яркой помадой на застывшем лице. Это она втягивает чужого мужа в слежку, словно лицом в нечистоты макает: смотри, как твоя жена, мать твоего сына с моим супругом развлекается. Она упивается своей обидой и другому ее навязывает, забирает нездоровую власть над собратом по несчастью. Похоронив неверного мужа, выходит за следующего и его счастливым не делает, изменяет ему с… тем самым, с кем следила за тайными похождениями своего первого. Проходят годы, а Она не старится, словно беды и страдания окружающих питают ее красоту. По-прежнему ходит эта Доктор Смерть на работу в поликлинику, приникает со стетоскопом к человеческим телам.

Над сценарием «Измены» работала с Серебренниковым одна из самых востребованных наших кинодраматургов Наталья Назарова. Ее конек – психология людских отношений, ей удаются образы «белых ворон». Интрига «Измены» закручена изобретательно, речь с экрана слышна человеческая, а не искусственная, как это бывает сейчас сплошь и рядом в нашем кино и сериалах. Но волей режиссера история этой своеобразной – перекрестной – измены из бытовой плоскости смещена в мистическую, душой героини явно владеют какие-то мрачные незримые силы. Что-то в ней есть от ведьмы, особенно в том эпизоде, когда все прячутся от грозы, а она стоит под струями ливня и улыбается – муж лежит в морге, и больше уже не красться ей за ним по гостиничным закоулкам.

Путь в одночасье овдовевших супругов пролегает от дверей морга через невероятно кинематографичные объекты – подсвеченные неоновыми огнями надземные переходы, лестницы. В операторе Олеге Лукичеве Серебренников снова обрел единоверца: снято красиво и холодно, технически оригинально и без любви к людям в кадре. Наверное, в этом и есть зазор между «почерками» Назаровой и Серебренникова – первая хоть и ныряет в достоевские глубины, но движет ею сочувствие к человекам, а Серебренников их препарирует с отстраненностью хирурга. В его воплощении история простерилизована не только на предмет грубой принадлежности к контексту места, но и на предмет живых чувств. Все происходит в безвоздушном пространстве, герои лишены примет судьбы и напоминают шахматные фигурки в чьей-то игре: достали, расставили, сыграли ими эффектную партию, а потом смахнули обратно в ящик.

Венеция