Жили-были две бабы

Интеллигенция и народ – друг без друга никуда...
Кадр из фильма «Кококо»

Жюри сочинского смотра под руководством Владимира Хотиненко удостоило главного приза картину Павла Руминова «Я буду рядом» – а на нее не делал ставку никто в стихийном фестивальном тотализаторе. Никакого прорыва в киноязыке она не совершила, но на историю больной раком молодой мамы не смогли не отозваться судейские сердца. И это тот случай, когда критика их решения как бы и неуместна. Но нельзя все же не отметить: даже в нынешнем конкурсе «Кинотавра» были более очевидные претенденты на Гран-при.

Неожиданно и – по общему мнению – несправедливо обошли с призами картину единственного конкурсанта-мэтра – «Искупление» Александра Прошкина. Фильм добротный, с хорошими актерскими работами, и в контексте этого конкурса смотрелся он как образчик достоинства и профессионализма. А в остальном призовой расклад оказался адекватен реальности. Лучшим режиссером признан постановщик фильма «Жить» Василий Сигарев, а операторский приз ушел к работавшему на этой картине Алишеру Хамидходжаеву. Эту же картину сочли достойной своего приза члены гильдии киноведов и кинокритиков, аккредитованные на фестивале. Они же выдали диплом автору фильма «Рассказы» Михаилу Сегалу, а большое жюри наградило его призом за лучший сценарий. Две награды у сложной драмы Алексея Мизгирева «Конвой»: за лучшую музыку (ее написал чрезвычайно востребованный нашим кино композитор Александр Маноцков) и мужскую роль, сыгранную совсем молодым актером Азаматом Нигмановым. Лучшим дебютом признали неплохую картину «Дочь» двух уже, в общем-то, взрослых режиссеров (но дебютируют люди и после сорока!) Александра Касаткина и Натальи Назаровой. Приз за лучшую женскую роль разделили пополам – между актрисами Анной Михалковой и Яной Трояновой, чей дуэт в фильме Авдотьи Смирновой «Кококо» и впрямь вышел ярким.

Премьеры «Кококо» на «Кинотавре» ждали с особым любопытством. Гадали, прибудет ли поддержать Авдотью Смирнову ее новый супруг Анатолий Чубайс. И он приехал! Вел супругу под руку, сквозь плотный строй теле- и фотокамер. На следующий день даже тихо пробрался на пресс-конференцию по картине – сел среди журналистов и слушал, как идет разговор. Восприняли «Кококо» в основном хорошо, но с оговоркой: кино это не фестивальное. Стилевых изысков в картине и вправду не увидишь. Она сравнима с советскими фильмами той поры, когда режиссеры умудрялись и широкую публику обаять, и фигу в кармане обозначить. Для одних «Кококо» станет комедией про то, как жила-была одна баба, и вот ей как снег на голову свалилась другая баба, и такая у них пошла веселая кутерьма! Другие в очередной раз оценят ехидство автора в изображении интеллигенции, воспримут социальный дискурс. Упрощенно говоря, героини Смирновой олицетворяют два класса, а уж потом – два женских типа. Лиза (Анна Михалкова) работает в пыльном питерском музее, а живет в мастерской отца-художника. Ее новая подруга Вика (Яна Троянова), по общему мнению высокоумных друзей, – дикая хабалка с периферии. Плешивые музейные мужчины и очкастые кандидатки наук в серых пиджаках смотрят на эту размалеванную гастролершу из Ёбурга, как на диковинную обезьянку в клетке. С пылом народоволки Лиза сеет доброе-вечное, рассказывает своей экзотической дремучей подруге про классицизм и рококо. «Кококо?» – переспрашивает Вика.

«Вот с этим своим «Мы знаем, как надо» мы способны замучить ближнего, и при этом мы пойдем на митинг в защиту Ходорковского!» – толковала замысел Смирнова. Митинг в защиту МБХ действительно есть в ее фильме – совершенно карикатурный. Перед музеем собираются, опасливо озираясь, немногочисленные научные сотрудники – жалкие какие-то – и суетливо растягивают длинный транспарант с требованиями по поводу заключенного. На пресс-конференции Смирнова отлично говорила о серьезных вещах, ее наблюдения относительно отношений разных сословий в нашей стране точны и смелы. Но в фильме эти ее ощущения, увы, сбиваются на злой фарс и обнаруживают большой запас авторского презрения к «убогим» умникам. В финале «Кококо» Лиза с Викой, пережившие уже и пик внезапной дружбы, и столь же полное взаимное отвращение, никак не могут расстаться. «Не отдавайте меня ей!» – вопит гостья Северной столицы в полиции, куда ее сдала интеллигентная подруга. Но Лиза как сдала, так и заберет, ведь ее учили в детстве, что мы в ответе за тех, кого приручили. Так в знаменитом фильме Павла Лунгина «Такси-блюз» никак не могли разорвать своих смертельных объятий таксист Шлыков и саксофонист Селиверстов – гегемон и богема. Ключевым кадром «Кококо», если верить режиссеру, является тот, где на заспиртованных в музейной банке сиамских близнецов с ужасом и восхищением смотрят обе героини – грубая, витальная Вика и замороченная ученая Лиза. «Между ними неразрывная связь, – рассказывала Смирнова. – Они будут меняться ролями до бесконечности, но никуда друг от друга не денутся».

Сочи–Москва

Чем еще запомнился 23-й «Кинотавр»:

– сгорела пафосная дискотека «ПлотФорма», которая в последние годы не давала спать гостям и участникам фестиваля, проживавшим в гостинице «Жемчужина»;

– на премьеру фильма супруги приехал Анатолий Чубайс;

– на фестиваль не приехал ни министр культуры, ни его заместитель по вопросам кино;

– в ходе круглого стола «Фонд кино в диалоге» директор фонда Сергей Толстиков объявил, что круг кинокомпаний-мейджоров расширен с 7 единиц до 10. И три новых участника – о, радость! – компании, которые ориентированы вовсе не на патриотические блокбастеры. Это «Рок» Алексея Учителя, «Коктебель» Романа Борисевича и «Нон-стоп продакшн» президента «Кинотавра» Александра Роднянского.