Дарья Борисова
Предприимчивый су-шеф (Сахат Дурсунов) своих в обиду не даст. Кадр из фильма Бориса Хлебникова «Пока ночь не разлучит»
Церемония открытия главного смотра отечественного кино окрашена была в тона весьма меланхолические. «Наш фестиваль проходит во времена, когда победа американского киноаттракциона очевидна, а кинематограф авторский все тяжелее пробивается к зрителю», – сказал президент «Кинотавра» Александр Роднянский. И словно в доказательство его настроения в действо вкралась какая-то тревога – зыбкая музыка, какой впору звучать в триллере, мрачноватый, скорбный колорит видеозаставок и роликов. Если брать в расчет то обстоятельство, что сочинский фестиваль – индикатор главных тенденций не только в кино как искусстве и индустрии, но и в атмосфере внутри профессионального сообщества, то стоит признаться: оптимизма маловато.
Даже чествование Карена Шахназарова, лауреата приза «Кинотавра» за вклад в кинематограф выглядело отчасти как лыко в строку. Когда дали на экран фрагмент из его знаменитого фильма «Город Зеро», просто оторопь взяла: герой Владимира Меньшова, деятель мистического города, толкает монолог о государственности как основе всего, о том, что заморский враг не дремлет… С оловянным взглядом несет звонкую, пустую ахинею, выдает набор густопсовой советской риторики-пропаганды, а инженер Варакин в исполнении Леонида Филатова с изумлением ему внимает… В зале Зимнего театра нервно захихикали. Совсем как-то тоскливо стало от другого ролика, в котором остроумно смонтировали кадры из того же фильма Шахназарова и из «Сталкера» Тарковского: крутится знаменитая карусель со всякими типажами позднесоветского общества, устроенная Шахназаровым как недобрая пародия на фонтан «Дружба народов», а на ее фоне Сталкер–Кайдановский идет, бежит – пытается прорваться через Зону. Шла эта композиция под рэп на стихотворение Арсения Тарковского «Только этого мало». Странное получилось открытие фестиваля, может, излишне эстетское, но в нем постановщики продемонстрировали слух на исторический момент, решились поделиться своей тревогой, и это произвело довольно сильное впечатление.
А сам Карен Шахназаров пошутил, выйдя на сцену, что приз за вклад – первый сигнал к тому, что пора сворачиваться. «Последний «звоночек» – приз за честь и достоинство, но я надеюсь, что время у меня до него еще есть…» С юмором у Карена Георгиевича, который в июле отпразднует всего лишь 60-летие, все в порядке, а недавно вышедший на экраны его «Белый Тигр» никаких оснований не дает думать, что этот режиссер уже лучше бы почивал на лаврах. В связи с премьерой в последние недели много довелось его слушать, читать интервью – и каждый раз с благодарностью отмечаешь масштаб этой личности, несуетность мысли, степенность повадки. На открытии «Кинотавра» показали дипломную короткометражку Шахназарова, экранизацию шукшинского рассказа «Шире шаг, маэстро!», за которую ему в свое время Леонид Гайдай поставил пятерку. Удивительно сейчас видеть, каким сентиментальным бывал Шахназаров, как вбиты были даже в его творческую натуру сваи советского кино. Хотя, чему же удивляться, было это 40 лет назад. Именно столько сам Карен Георгиевич не видел своего дипломного фильма, в чем он признался с волнением.
В тот же вечер открытия был показан и первый конкурсный фильм – черноватая комедия Бориса Хлебникова «Пока ночь не разлучит», в основу которой были положены истории, разговоры посетителей самого пафосного и одиозного ресторана Москвы «Пушкинъ». Когда Хлебников рассказывал о картине во время работы над ней, в воображении рисовалось эдакое поколенческое кино, групповой портрет преуспевших 30–40-летних дельцов, богемных прожигателей жизни. «В этом ресторане сидят мои сверстники. Кто-то из моих одноклассников стал врачом, кто-то спился, кого-то уже нет. Я вот режиссер, Вика Толстоганова – актриса», – рассказывал Борис. В общем-то, это так, но на какие-то высоты обобщения выйти не удалось. «Ночь» для Хлебникова стала скорее походом на территорию эксперимента с формой и способом производства (мы писали о том, что фильм снят без привлечения государственных средств, на вклады всех членов съемочной группы). И в этом смысле кино получилось – оно смотрится легко, конструкция его оригинальна и даже филигранна. Это мозаика из микропортретов, жанровых сценок, скрепленная линиями двух персонажей, официантов в исполнении талисманов Хлебникова – актеров Александра Яценко и Евгения Сытого. Каждый переживает личную драму, в подсобке ругается, мирится и снова ругается по телефону с любимой женщиной и в зал выходит заряженный соответствующими эмоциями. А там кто только не сидит… Новые русские, их жены и содержанки, нервные режиссеры и оторванные от суровых реалий родной страны хипстеры. Умение «попасть» в образ при выборе актеров даже на самые крошечные роли – конек Хлебникова, а тут ролей много, было где развернуться. Отдельные камео просто прекрасны. Алена Долецкая в роли тещи сурового богатея, Дарья Екамасова и Анна Котова – парочка дурочек-лимитчиц, взирающих на золотую лепнину с благоговением. Кроме подсобки и зала есть в фильме еще один объект – кухня, где живут своей жизнью повар-туркмен и его помощники-киргизы. Тут свои драмы. Одного из ребят загребли в полицию, отняли паспорт, и харизматичный су-шеф садится на телефон – поднимает «связи», разворачивает целую кампанию по освобождению «своего» (отличная работа Сахата Дурсунова!). Линия вкрадчивой, невидной массовому взгляду экспансии уроженцев Центральной Азии, кажется, давно и по-особому важна для Хлебникова. Вспомним потрясающий эпизод из «Сумасшедшей помощи», где тетка-узбечка идет по московскому микрорайону и гортанно перекликается со своими соплеменниками, скрытыми в подвалах и прочих дырах… В «Ночи» эти ощущения уже достаточно оформлены: есть параллельная Москва, в которой говорят по-киргизски и живут по законам своего племени. Когда в финале в зале роскошного ресторана начинается массовая, абсолютно иррациональная, но жесткая драка между двумя официантами, между официантами и посетителями, между незнакомыми друг с другом людьми (ну просто так совпало – всех все достало, кулаки зачесались, а тут и спичку поднесли), киргизы в белых костюмах и колпаках все как один с любопытством снимают эту живописную сцену на камеры своих мобильных телефонов: надо же, с каким озверением эти русские молотят друг друга. С жиру бесятся, не иначе!
Сочи
