Генштаб не распечатывает северокавказский призывной запас

Новобранцы станут дембелями уже через год. Фото с официального сайта Министерства обороны РФ

В ходе стартовавшей вчера очередной осенней призывной кампании на военную службу будут призваны более 150 тыс. новобранцев – на 10 тыс. больше, чем в прошлом году. Но увеличение численности призывников вряд ли кардинальным образом решит проблему некомплекта в войсках. По данным Генерального штаба Вооруженных сил РФ, к концу года, к завершению осенней призывной кампании, укомплектованность армии и флота поднимется с 80 только до 82%.

В нынешнем году вакантна в российской армии будет, как и прежде, каждая пятая должность. Есть вероятность, что эта проблема будет актуальна и весь 2014-й, и последующие годы. 

Ведь запланированного ежегодного увеличения российской армии на 50 тыс. контрактников может не произойти, поскольку угроза развития экономического кризиса в стране нарастает, а правительство  наметило секвестр бюджетных расходов.

При этом уже в нынешнюю призывную кампанию возникают проблемы при наборе молодых людей. Одна из них связана с отсрочками от службы в армии для призывников из регионов Дальнего Востока, пострадавших от наводнения. Комментируя ситуацию, заместитель начальника Главного организационно-мобилизационного управления (ГОМУ) Генштаба генерал-майор Евгений Бурдинский заверил: «Если же вдруг что-то не будет получаться с плановыми показателями, мы готовы использовать имеющиеся у нас призывные резервы, подключить другие субъекты РФ».

В новейшей российской истории не было случая, чтобы Генштаб не выполнил плана призыва. И в том, что у Генштаба есть призывные резервы, сомневаться не приходится. Например, по данным Республиканского военного комиссариата Чечни, призывной контингент в республике составляет свыше 80 тыс. человек. Здесь 1 октября стартовала призывная кампания, но в военкоматах план призыва отсутствует. В российскую армию молодые люди из республики, как и в прежние годы, призываться, видимо, пока не будут. Хотя постановка на учет новых потенциальных призывников в Чечне идет полным ходом. И в любой момент, согласно спущенной из ГОМУ Генштаба директиве, их могут призвать на военную службу.

Значительный невостребованный призывной контингент сосредоточен и в Дагестане. Военный комиссар республики Дайтбег Мустафаев заявляет, что в армию может одномоментно направить до 30 тыс. призывников. Хотя план призыва на эту осень составляет всего 1,5 тыс. человек. Это, конечно, мало, но в два раза больше, чем было призвано из региона в войска весной 2013 года.

Несложный подсчет показывает, что только благодаря призывникам из Чечни и Дагестана можно значительно повысить укомплектованность российской армии. Тем более что молодежь в этих республиках на военную службу по призыву идет с желанием.

«В российской армии, как и в российском обществе, многие боятся выходцев с Кавказа. Своеобразная кавказофобия – это признак слабости нашего государства, его руководства», – говорит член-корреспондент Академии военных наук полковник Эдуард Родюков, отмечая, что в последнее время растет прослойка молодых людей, которая не хочет служить в армии. «Вот уже на протяжении долгого времени более 200 тысяч потенциальных призывников в нашей стране увиливают от выполнения своего конституционного долга по защите Отечества. В то же время значительные контингенты молодых мужчин на Северном Кавказе не призываются на военную службу. Хотя в армии – некомплект, что подрывает ее боеспособность. В руководстве страны знают об этом, но проблему почему-то не решают. Налицо кризис управления. Данный подход разлагает российское общество, делает его аморфным и разобщенным», – считает эксперт.

«У нас в стране и армии слово «интернационализм» стало ругательным. И формирование многонациональных воинских коллективов, где на равных с выходцами из центральных регионов России служили бы уроженцы с Северного Кавказа, не приветствуется, – возмущается офицер Минобороны, пожелавший сохранить анонимность. – Это правило негласно действует не только в низовых подразделениях, но и на уровне центрального аппарата Минобороны, где почти нет офицеров – выходцев из Дагестана и Чечни». Военные апеллируют к опыту советской армии, когда в войсках все воинские коллективы были многонациональными. «Их участие в боевых действиях, к примеру в Афганистане, было эффективным. И никто тогда не боялся, что из наших солдат или офицеров кто-то перейдет на сторону моджахедов, – вспоминает офицер Минобороны. – Моноэтнические, в основном славянские воинские подразделения – это путь в никуда. Это повод тем же кавказцам считать такие подразделения у себя на родине оккупационными. Такого в многонациональном российском государстве не должно быть».