Tower брандмауэр

21 СЕНТЯБРЯ 1927 года в "Рабочей газете" был опубликован фельетон "Круговое движение". Темой его было опошление революционных идей в мелкобуржуазной среде, а героем - гражданин, который ковырял в носу, глядя на церковь архидиакона Евпла.

- Сломать, - говорит, - ее надо! Зря стоит! Прямо надо говорить - даром!

Вижу - смекает человек. Действительно, даром церковь стоит, никто за постой денег не платит - просто бесплатная стоянка какая-то.

- Что, - переспрашиваю, - мешает?

- Еще бы. Тут бы круговое движение наладить, а она торчит!!!

- Куда же, опять извиняюсь, движение заворачивать будет, ежели тут без поворота?

- Куда, - отвечает, - надо, туда и завернет".

Куда завернуло - понятно. Ибо течет вода Кубань-реки, куда велят большевики. Церковь снесли, и 70 лет свято место было пусто.

Но вот недавно на углу Мясницкой и Милютинского переулка вырос загадочный дом. Мало того что стоит он подозрительно далеко от угла и что все его углы слегка скособочены, он еще и выходит на Мясницкую абсолютно глухими стенами. То есть тем, что в старой Москве называлось брандмауэром. Всякому дому, стоящему на улице, полагались два фасада - главный и дворовый, торцы же были глухими. Делалось это в рамках капиталистической корректности: если на соседнем участке начнет строиться дом, он будет вынужден далеко отступать от имеющегося - чтобы не застить свет его окнам. Что нечестно.

Но такого, чтоб брандмауэр оказывался фасадом, Москва еще не знала. Бывало, конечно, что сквозь исторический центр прорубали новые проспекты и старые дома вылезали на него глухими стенками - как, например, на Новом Арбате, но там все было понятно. Тут же - явно новый дом.

Наконец, главная загадка: на заборе, за которым заканчивается стройка, висит плакат: "Строительство делового центра. ЗАО "Мастерская 19". И картинка. Но построенный дом подозрительно не похож на нарисованный. Тут - башня, там - коробка. Тут - гигантская глыба сахара, там - желе, обвешанное цукатами. Тут 8 этажей, там - 10. Ну ничего общего.

"Что же это за нелепица такая? - думает прохожий, - чего это дом стоит... даром?" А дело вот в чем. В середине 90-х годов мастерская Михаила Посохина (директора "Моспроекта-2") спроектировала непосредственно на этом углу офисное здание. Фирменную такую посохинскую стекляшку, на которую навесили кучу арочек, сандриков и башенок - как бы "неоклассику". Дом, по словам Посохина, должен был "безболезненно войти в контекст старой московской архитектуры, продолжая архитектурную традицию времен Рябушинских, Кузнецова и др". Но вместо этого стройка так вклинилась в почву, что соседний дом по Мясницкой рухнул, а двухэтажный домик по Милютинскому пошел трещинами.

Снести этот последний - как ценный элемент исторической среды - Охрана памятников не давала, началась реконструкция, которая, как в Москве водится, плавно перешла в "воссоздание с надстройкой". То есть от дома остался только фасад, несущие конструкции заменили полностью, а надстройка (ценой настойчивости заказчика) постепенно оказалась почти самостоятельным 8-этажным домом. Но, поскольку рядом строился Посохин и было ясно, что со стороны Мясницкой эта самая "надстройка" будет напрочь закрыта его домом, стены ее сделали глухими.

А дальше случилось невероятное. Посохин - который все свои безобразия обычно доводит до конца - неожиданно дал сбой. Кризисом 98-го деньги у инвестора кончились, и стройку законсервировали. Остался громадный котлован и забор. С плакатиком. А "надстройку" тем временем доделали. Как и планировалось - с брандмауэрами. Которым пришлось работать фасадами.

Ситуация, в общем-то, стандартная - да вот результат нерядовой. Вроде бы не свою роль здание играет, и средства неподходящие, и вообще - бардак. Но при этом дом получился необычайно эффектным и с ролью доминанты неожиданно справился. Источниками образа были одни ограничения: участок маленький, кривой, да еще чьим-то задником надо быть. Просто бесплатная стоянка какая-то. А оказалось, что и острые формы его весь этот хаос удерживают, и белизна стен чудо как хороша посреди окружающей мутности, и тени на них играют. Чудно, конечно: эдакий айсберг посреди городской сумятицы - но хорошо же. Можно еще эти стены какой-нибудь суперграфикой оснастить. Не кока-кольской рекламой, конечно, а чем-нибудь типа "Нигде, кроме как в Моссельпроме". Но можно и чистыми оставить - тоже красиво.

Стоит отметить, что и внутри у этого дома нет никаких проблем с освещением: архитектор ловко сгреб к глухим стенам лестницы и прочую коммуникацию - а за счет больших окон на фасаде со стороны Милютинского светом дом просто-таки напоен. Кстати, фасады эти стильны и современны - вот только разглядеть их из узкого переулка затруднительно. Еще один парадокс до кучи.

Секрет же чуда прост: делал дом хороший архитектор, Николай Лызлов. Тот самый, что построил магазин на Семеновской, где в кирпичный параллелепипед врезался стеклянный и который был признан "лучшим зданием" на последней "АрхМоскве". И делал он этот дом честно как задник, без всякой простите за каламбур, задней мысли. Делал, имейте в виду, постоянно сверяясь с виртуальным соседом какового мы полагаем образцом архитектуры посредственной. А получил отличную архитектуру. Остается рассчитывать на это как на метафору: что все хорошие зодчие, пока еще большей частью остающиеся "задниками", таким же вот неестественно естественным путем станут "фасадом" московской архитектуры.

P.S. Ну а тот факт, что у Посохина тут не вышло, имеет свое, пусть и специфическое обоснование. Он-то свой дом на костях строил, на месте церковного погоста. Гараж, понимаешь, подземный, с поворотным кругом. Вот и получил - "круговое движение".