Наталья Осис
Школьники и студенты пошли в самую грязь и, не останавливаясь, убирали последствия наводнения, очищая проезды.
На узких улицах средневековой Генуи очень мало машин, но не так, как в Венеции, где их совсем нет. Но их мало, весь трафик давно вынесен за пределы исторического центра. А между высокими каменными башнями лишь изредка протискиваются, покачивая большими желтыми боками, автобусы, представляя собой некое экзотическое явление вроде верблюда.
Совсем недавно на автобусах вместо обычной рекламы появилось изображение перепачканных c ног до головы юношей и девушек и надпись: grazie ragazzi – спасибо, ребята!
История этой странной надписи настолько интересна, что заслуживает отдельного рассказа.
Несколько месяцев назад Геную накрыло наводнение.
Там, где Старый город заканчивается и начинаются небоскребы вперемешку с виллами, бывшими когда-то загородными резиденциями богатых генуэзских купцов, протекает река Бизаньо. В обычном своем состоянии она даже не может называться рекой – так, течет слабенький ручеек посреди неоправданно широкого русла. В русле, окаймленном каменным парапетом и пересекаемом мостами, вольготно растут ивы, гнездятся утки. Но на самом деле Бизаньо – это единственное русло, по которому в море стекает река с огромной территории водосбора. За Генуей толпятся высокие горы, с них-то и низвергаются неуправляемые потоки, когда сильные осенние дожди льют несколько дней.
Но все было бы слишком просто, если бы вода могла спокойно стекать. Во время бума строительства железных дорог прямо на пути реки Бизаньо к морю построили железную дорогу, а всю дельту спрятали под землю. Стоит ли говорить, что именно в этих кварталах и случаются наводнения, и, что гораздо грустнее, случаются они довольно регулярно.
Предпоследнее наводнение обессмертил великий генуэзский бард Фабрицио де Андре, написав один из своих шедевров – песню Dolce nera. Последнее наводнение произошло совсем недавно, буквально несколько лет назад: оно сопровождалось жертвами и разрушениями, хаосом и неразберихой, но зато вроде бы привело всех к важнейшему решению. Нужно строить новые инженерные сооружения для отвода воды. Удивительно, но для этого даже нашли деньги, что в условиях перманентного экономического кризиса совсем непросто. Жалко только, что ничего не построили: один подрядчик выиграл тендер, второй был очень этим обижен, подал в суд, в суде дело застряло, и никакого строительства на случилось. Единственное, что успели, – нарисовать и расклеить по всему городу плакаты, что делать в случае наводнения. Бежать наверх, а не прятаться внизу. (Жертвы в последний раз были именно потому, что люди, спасаясь от воды, бежали в подвалы и подземные переходы.) Поэтому когда в октябре прошлого года снова полило с неба (в Генуе бывает такое, как будто кто-то берет и огромной лоханью вычерпывает море и льет на горы несколько дней подряд), так вот, когда море снова стало опрокидываться на горы, никто не был к этому готов. Река подхватила и понесла все растущее в русле – ивы, камыши, уток, мусор, сама себе закупорила входы в подземное русло и разлилась.
 |
| Присутствие девушек сподвигло молодых людей работать энергичнее. Фото со страницы Il Secolo XIX в социальной сети Facebook |
Наводнение получилось формата стихийного бедствия. Все прилегающие к руслу реки Бизаньо кварталы затопило, уровень воды доходил до 2 м. Пострадало много людей, оказавшихся в этом районе, вода подхватывала машины и с силой бросала их на витрины и ворота. Все двери были покорежены, стекла выбиты, все разбито. И самое главное, все кругом залило густой, клейкой грязью, очень похожей на ту, что остается в водостоке душа, в котором моется многочисленное и не очень чистоплотное семейство.
Городские власти объявили штормовое предупреждение и замолчали. На неделю закрылись школы, университеты и государственные учреждения. Жизнь замерла, и только армия диванных деятелей обсуждала вопрос о том, кто же теперь будет вычищать город, а выглядел он так, что было страшно выходить на улицу. Предлагалось согнать эмигрантов или заставить работать заключенных, получить субсидии на работу по очистке города… И пока спрятавшиеся на верхних этажах люди все это обсуждали, на улицы вышли студенты и школьники.
На следующее же после наводнения утро (пик которого пришелся на позднюю ночь) они надели резиновые сапоги, взяли с собой ведра и лопаты (у кого-то не было лопат, а только наивные домашние щетки, которыми метут полы), пошли в самую грязь и работали, не останавливаясь, три дня, пока не освободили проезды. Они работали самозабвенно и очень весело. Они были прекрасны.
Их было очень, очень много. Они как-то организовались сами, без помощи взрослых. Во взрослом мире их нельзя нанимать на работу (еще и потому что для них нет работы), во взрослом мире за три года нельзя было построить отводные каналы, чтобы решить проблему наводнений. Во взрослом мире, если городские власти объявляют штормовое предупреждение, нормальные служащие не бросаются спасать театральные декорации, сидят дома, желательно на диване…
А в это время очень грязные и счастливые дети делают самую тяжелую работу. Днем садятся на бордюры и перекусывают. Они смеются, когда носят бревна. Мальчики смотрят на девочек в леггинсах и работают веселее. Девочки сдувают прядку с потного лица и улыбаются мальчикам. В их жизни есть смысл.
Взрослые, конечно, для начала стали препираться между собой, потом беспокоиться, потому что ведь страшно, что они, молодые, все делают сами, и непонятно… И главное: кто несет за них ответственность? Кто будет отвечать, если с ними что-нибудь случится? Но с нами и так все время что-нибудь случается, несмотря на все наши права человека, демократию и европейский суд. Точнее, случается плохое и непредвиденное и не случается хорошее и нужное.
Все, что было очень сложно, совершенно нереально, непредставимо и невозможно, оказалось очень просто. И действительно, чего уж проще: каждый мог надеть резиновые сапоги и отправиться расчищать грязь.
Журналисты назвали их angeli del fango – ангелами грязи и стали активно раскручивать тренд. Но к тому времени дети уже успели отмыться и вернуться в только что открытые школы.
Некоторое время даже казалось, что вся эта история, почти по Стругацким, прошла мимо сознания взрослых. Пока кто-то не догадался, что можно просто сказать спасибо.
И теперь вместо рекламы с желтых боков автобусов на горожан смотрят счастливые и чумазые дети. Прохожие замедляют шаг, провожают их взглядом и улыбаются. Если внимательно присмотреться к их улыбкам, то становится понятно, что после следующего наводнения они тоже наденут сапоги и возьмут в руки лопаты. Так же как, увы, всем давно понятно, что следующее наводнение будет, а судебные реформы и честные тендеры, строительство отводных каналов и прочие конструктивные вещи скорее всего придется оставить новому поколению старого города. Но по крайней мере нам теперь знакомы их лица – грязные и счастливые.
