Михаил Сидлин Октябрь - месяц мюзиклов. Не было темы более благодарной для СМИ, чем московский теракт. Как повод для пропаганды "за войну" и грязного политического пиара, спекуляций на темы "гуманности" и грозных футурологических прогнозов. Как бы цинично это ни звучало, катастрофа стала настоящим бенефисом "Норд-Оста". Если бы не она, мюзикл никогда бы не привлек такого внимания.
Культурную жизнь сегодня нужно мерить катастрофами, а не премьерами. Смерть стала самым важным событием в пространстве русской культуры. Ни одна театральная премьера, ни один новый фильм, ни (тем более!) выставка, ни даже телешоу не привлекают к себе такого внимания, как катастрофы. Что было осенью? Сентябрь - месяц гибели Бодрова. Октябрь - месяц "Норд-Оста".
Поток сообщений о "Норд-Осте" был слишком мощен. И это понятно. Потому что само событие беспрецедентно в российской истории. А общество должно знать про свои проблемы. Но у каждой медали есть оборотная сторона. Когда количество информации зашкаливает за рамки обычных сообщений, зрители отказываются принимать ее. Порог доверия к телевидению был перейден в эти дни.
Чеченцы так и не взорвали свои бомбы. Но они вызвали другой - информационный - взрыв. И его последствия не менее опасные для общества. Основное последствие - это полная утрата чувства реальности происходящего. И виновато в этом российское телевещание.
Две детали не привлекли к себе большого внимания прессы. Первая - то, что к оцеплению вокруг Дубровки пришли не только родственники погибших и те, кому там надо было быть по долгу службы. Пришли зеваки, и немало. И вторая деталь - то, что люди в метро, в магазинах, на улицах вели себя как обычно. Не бежали в гастроном за сахаром-солью, не снимали деньги в банках, не боялись ездить в транспорте. На первый взгляд, это прямо противоположные примеры - крайнего любопытства и совершенного безразличия. Но причина одна - равнодушие.
Катастрофа - это "картинка". "Норд-Ост" ничуть не изменил этого ощущения российских зрителей. Он остался событием, которое происходило не в реальном, чувственно ощутимом пространстве, а в виртуальном мире, из которого можно выйти, переключив программу. Мера информации была превзойдена. Мера трагического так и не была достигнута.
Задача трагедии - вызвать катарсис "посредством сострадания и страха". Это сформулировал еще Аристотель в своем трактате "Поэтика". Телевидение как искусство строится по тем же законам, что и любое другое искусство. По древним законам, известным тысячелетиями, зритель должен испытывать не только страх, но и сострадание. А конечным итогом трагедии должно быть удовольствие от преодоления аффектов. И для этого необходимы герои.
Падение "близнецов" и захват "Норд-Оста". Есть сходство между этими двумя событиями. Есть и отличие. Оно прежде всего в том, как подавалась информация о них. Американское телевидение с самого начала родило образы героев. Героические пожарные. Героические полицейские. Героические спасатели. Российское телевидение вышло из катастрофы без героев.
Наше ТВ показало людей без лиц. Анонимных "альфовцев" с измененными голосами (виды со стороны затылков). Но человек без лица по определению может быть только отрицательным героем. Как Фантомас. Герой - тот, с кем человек из толпы может идентифицировать себя: такой же, как все люди, но не такой же в точности. Тот, кто устанавливает порядок и несет правду. Тот, кто выше, сильнее и справедливее.
В греческой скульптуре очень важно было понятие меры. Статуя героя делалась больше размеров реального человека - но не так, чтобы подавлять своим величием. На четверть больше, но не в три раза. Герой просто возвышался над толпой и превосходил каждого отдельного человека, но не давил своим весом. Современное российское телевидение забыло про образ героя. И последствия этого будут печальны.
С кем может идентифицировать себя зритель? С жертвой: нам показали уже многих заложников с их печальными историями. Это идентификация, которая ведет к состраданию заложникам, но не к очищению от страха, потому что она вызывает только вновь и вновь мучительное чувство. Нам снова и снова показывают неспособность обычного человека что-либо предпринять в крайней ситуации. Это не очищает и не возвышает.
Где тот мужик из ФСБ, который находился в зале в момент теракта и передавал своим коллегам сведения о врагах? Герой не может быть анонимом.
В субботу вечером первый канал показал Брюса Уиллиса. В "Крепком орешке". Сюжет - освобождение заложников, захваченных бандой террористов. Слишком похоже на реальность? За исключением одного. Российское телевидение пока не нашло своего Брюса Уиллиса. А должно было найти.
