Наказание Моцартом

БольшаЯ месса Моцарта - родная сестра знаменитого "Реквиема". Так же, как и "Реквием", она осталась незаконченной: композитор в пору своего жениховства к Констанце Вебер дал обет, что напишет мессу, если ему удастся заполучить ее в супруги (перспектива брака молодых абсолютно не радовала их родителей). Обет был выполнен, но не до конца - часть канонического текста так и осталась без музыки, что, впрочем, никак не мешает музыкантам в наше время исполнять мессу в ее незаконченном виде. Облик этого сочинения необычайно красочен и вызывающе эклектичен: грандиозные хоровые фуги, в которых мерещатся тени Баха и Генделя, сменяются бравурными ариями с роскошными фиоритурами, перекочевавшими в храм Божий с оперных подмостков. Трагическая подавленность Kyrie сменяется ослепительным светом радости в Gloria, и на подобных контрастах, бросающих слушателей то в жар, то в холод, и строится все произведение. Удивительная натура Моцарта - мудреца и ребенка, святого и грешника - в Большой мессе проступает в каждой ноте.

Месса очень коварна по отношению к своим исполнителям и в мгновение может стать Страшным судом, изобличая их недостатки и промахи. Для успеха нужно слишком много - чуткий дирижер, грамотный оркестр, умудренный полифонией хор и две роскошные оперные певицы-сопрано (тенор и бас присутствуют эпизодически). Отсутствие одной из составляющих чревато большими неприятностями и горькой расплатой.

Главные действующие лица из вышеперечисленного списка - Московский камерный хор Владимира Минина и Российский национальный оркестр - в дуэте всегда выглядели несколько странно. Первый из них - солидный академичный коллектив, поросший традициями и лавровыми венками былой славы. Второй - молодой и прыткий, модно-глянцевый, активно нарабатывающий репертуар и завоевывающий лучшие сцены мира. Их прежний совместный проект - "Реквием" Моцарта в феврале прошлого года - оставил смутное впечатление: два разных темперамента произвели на свет две разные музыки, сосуществующие в одном времени и пространстве. Сейчас по прошествии года соотношение мало изменилось, хотя вместо Владимира Минина за дирижерский пульт встал Михаил Плетнев. Чувствовалось, что маэстро основательно поработал над партитурой - старательно "прочистил" всю полифонию, бережно вычленив каждое вступление темы и каждый красивый подголосок, выбрав максимально комфортные для исполнителей темпы. Европейская элегантность маэстро вступила в некое противодействие с русской "закваской" вверенных ему музыкантов, боящихся Моцарта как огня, - именно в его музыке все их недостатки выходят на поверхность и начинают цвести пышным цветом. Хористы с их тусклыми голосами предпочитают петь громко, памятуя о том, что лучший способ защиты - это нападение. Но больше всего достается солистам: захлебывающиеся в строптивых колоратурах Яна Иванилова и Анна Казакова в противоположность хору предпочитают не сопротивляться неизбежному. Наиболее выигрышно звучит РНО, не без труда отвыкший от привычного симфонического амплуа и хорошо скорректировавший силу звука: оркестру надо чаще играть Моцарта, но, вероятно, в другой компании и с другим отношением. Возможно, время для реабилитации еще настанет: 10 февраля в Концертном зале им.Чайковского прозвучит все тот же моцартовский "Реквием".